и заключение о смерти господина Майкла Крюкова и ваш экземпляр завещания. А это, – адвокат взглядом показал на сверток, – дневники покойного. Я вручаю их вам. Такова была его воля. Теперь все формальности выполнены. Однако есть один момент неформального характера. Полгода назад господин Крюков передал мне на хранение еще один пакет. Это было сразу после получения им долгожданного разрешения на посещение СССР. Он собирался в Армению. Но поездка не состоялась. Да. Относительно пакета. Что в нем – мне в общих чертах известно. Могу сказать, что его содержимое как-то связано с теми делами, которые ваш отец вел на Кипре. – Адвокат чуть помолчал, внимательно и оценивающе рассматривая гостя, словно решая: можно ли ему говорить это, решился и продолжил: – Вы меня извините, но пожелания вашего отца иногда имели …м..м… несколько необычный характер, вы поймете это когда ознакомитесь с завещанием. Так и с этим пакетом. Я должен вручить его вам лишь после того, как вы прочитаете дневники покойного. Но и это …мм, – адвокат замялся, – условие необходимое, но недостаточное. – На лице господина Димитриу застыло несколько виноватое выражение. – Вы говорите загадками, – заметил молодой человек, вздохнул и сказал: – но мы вернемся к этому вопросу позже. – Петр встал и глядя прямо в глаза адвоката жестко спросил: – Почему мне сообщили о смерти отца уже после похорон? – Адвокат замялся и смущенно ответил: – Я, я не знаю. Но, вы, Петр, не относите это к себе. Никого из близких на похоронах не было. Такова была воля покойного, – и развел руки.
Петр уложил папку и сверток в дипломат, попрощался и покинул офис.
В холле отеля его уже ждали. Защелкали камеры, от фотовспышек перед глазами поплыли фиолетовые круги. Тут же к нему подскочил бойкий юноша: – Газета «Республика». Господин Крюков, чем занимался ваш отец на острове? – С другой стороны, под рукой, словно из-под земли, возникла миниатюрная рыжая девица с диктофоном и протараторила: – Это правда, что ваш отец продавал австралийский бериллий России? – Молодой человек, не дожидаясь полной блокады, крутанулся вокруг своей оси, сделал пружинистую теннисную разножку – изобретение знаменитого тренера Виктора Янчука – и стремительно стартовал к лифту, вырываясь из толпы пишущей и пищащей братии. У двери номера его ждали тоже. Не очень опрятного вида бородатый дядя представился: – Я Иван Туров, газета «Посев», Народно-трудовой Союз. Только два вопроса… – Но не успел. Молодой человек бесцеремонно отодвинул дядю от двери и влетел в номер. Но и здесь не было спасения. Раздался телефонный звонок, и некая особа приятным голосом с французским прононсом предложила эксклюзивное интервью в обстановке небесного блаженства и райского наслаждения. В иной ситуации обладательница столь необычного голоса с таким откровенно-загадочным предложением обязательно заинтересовала бы молодого человека.
