Вы только посмотрите! Неслыханная наглость! Два воркующих голубка в одной клетке!
Ания резко обернулась и с ужасом заметила лица камеристки, своего мужа – барона Элвуда, барона Годвина. От накатившей вдруг слабости, рождённой страхом, подкосились ноги, но молодой барон не дал ей упасть – удержал под руку.
– Нет, вы только посмотрите на это! А? Нет, это надо же… – Барон Элвуд готов был порвать родного сына на тысячу кусков, а следом за ним и свою неверную жену.
– Вы неправильно всё поняли, милорд, – это подал голос барон Орвил.
– Да нет, дорогой мой сынок, мы все всё правильно поняли. Ещё удивительно, что мы застали вас не в постели. Или, может быть, вы уже успели управиться? Вы же у нас молодые, быстрые…
– Нет! Вы ошибаетесь, милорд, вам не в чем обвинять свою супругу и меня, поверьте…
– Заткнись! – громко перебил его барон. И в самом деле, любые слова виноватого сейчас звучали глупо и неубедительно, любых оправданий сейчас было бы мало.
Барон Элвуд метнулся к ним, яростно сверкая тёмными глазами, но гостивший в замке барон Годвин удержал его, шепнул:
– Держите себя в руках, барон, не позволяйте себе наделать глупостей.
– Глупостей? Вы говорите, глупостей? Да можно ли здесь наделать ещё больших глупостей?
Ания только тут заметила, что Орвил закрыл её собой, шагнув вперёд. Сейчас между ней и разъярённым мужем был только он. Господи, что она наделала? Он же предупреждал её, что это очень опасно. Какой же безрассудной она была, что пришла сюда.
– Какой же ты подлец, родной сыночек. Спать с женой своего отца… – Перевёл взгляд на лицо Ании. – Да и ты тоже хороша, как последняя шлюха, сама пришла к нему? Сама метнулась в постель? Даже уговаривать не пришлось? Здесь ты, наверное, не ломалась и сцен не устраивала?
– Милорд, ваша супруга ни в чём не виновата…
– Замолкни! Я не желаю тебя слушать! Кто ты здесь такой? Молодой петушок для этой курицы? А что? Хорошо устроились? Бегают тут друг к другу под одной крышей! Удобно! Сегодня я к тебе, а ты завтра – ко мне! А супруг? А что супруг? Пусть себе живёт, ничего не ведая! Обвели вокруг пальца? Смеялись за спиной?
– Вы ошибаетесь! – громко перебил его молодой барон, не выдержав обвинений.
И барон Элвуд, перехватив свою трость, ударил его тяжёлым навершием. Молодой человек закрылся рукой, и удар пришёлся по костям предплечья, от второго удара он уклонился. Ания закричала от ужаса, увидев обезображенное яростью лицо мужа. Барон Годвин успел повиснуть на хозяине замка, оттащил его в сторону, шепча успокоительные слова. Но барон кричал через испуганный вопль своей жены:
– Я убью его! Убью этого ублюдка! Ему не жить! Убью эту дрянь! Задавлю своими руками эту сволочь!
Крик баронессы захлебнулся, она быстро говорила теперь:
– Нет… Нет, не трогайте его. Это я… я во всём виновата… Это всё я…
Она сама пыталась теперь закрыть Орвила собой, вышла вперёд, и все заметили
