конечно же, засудили. Впрочем, при всей своей нелюбви к «макаронникам» и «лягушатникам», обыватель не прочь слетать в свой отпуск в Рим или Париж, сделать селфи на фоне Колизея либо Эйфелевой башни.
Но если Пьеру и Жаку Иван Кузнецов втайне завидует, мечтая о таких же, как в загнивающей Европе, пенсиях и пособиях по безработице – то дворника Азима, сгребающего у подъезда снег совковой лопатой, откровенно презирает. В сравнении с Азимом – «подлым азиатом» – менеджер Кузнецов чувствует себя почти таким же «белым господином», как Пьер или Жозеф. Иногда Иван Кузнецов обсуждает с приятелями не футбол, а «нашествие новой Золотой Орды». Мол, заполонили Расею-матушку «черножопые мусульмане» – куда только миграционная полиция смотрит?.. Но возмущенный расейский клерк, само собой, не готов мести улицы или чистить канализацию, т.е. взвалить себе на плечи ту работу, которую сейчас выполняют несчастные мигранты.
Я заглянул моей милой в лицо, стараясь угадать, слышала ли моя девочка обмен грязными репликами между пассажирами-националистами. Наверное, слышала, но виду не подала. Губы моей девочки по-прежнему были плотно сжаты, а взгляд выражал решимость. О, я понимал, я чувствовал – как туго натянуты ее нервы. Она настраивалась на интервью, как на поединок с драконом.
Автобус медленно полз по магистрали в потоке гудящих и сигналящих машин. Навстречу выплывали прямоугольные рекламные щиты. На каждом втором, демонстрируя два белых зуба, улыбался гигантский заяц (или кролик?), зазывающий в гипермаркет и соблазняющий «улетными» скидками. «Нежная куриная грудка – на пятнадцать процентов дешевле», – вещал слоган над растопыренными заячьими ушами. «Икра лососевая – четвертая баночка в подарок». «Сосиски молочные от бабушки Яны – дешевле не найдешь».
Не знаю, может быть у меня обострилась психическая болезнь, но мне стало не по себе от созерцания рекламных плакатов. Заяц казался мне чудовищем, готовым не только умять куриную грудку с икоркой да запить молочком, но и проглотить нас с любимой – целиком и вместе с одежкой. Отчего-то меня мучила мысль, что ничего хорошего нас в кроличьем гипермаркете не ждет. Ведь там, даже на самой низкой должности, «выживают» только такие сотрудники, которые не хуже, чем рыба в воде, чувствуют себя в обществе безудержного потребления. Таким людям ничего не стоит вызубрить наизусть ассортимент гипермаркета. Они бодро расставляют по полкам недостающие товары. А когда босс на рождество дарит скидочную карту – прыгают от счастья, как мартышки по веткам, и сердечно благодарят высокое начальство. Вот уж воистину: после потерявшего страх господина – омерзительнее всего забывший совесть холуй. А Ширин?.. Она – другая!..
Бр-р-р!.. Может быть, я напраслину возвожу на персонал гипермаркета. Я не должен забывать: возможно, к команде работников гипермаркета присоединится моя девочка. И все-таки я не мог отогнать мысль, что моей милой лучше было бы работать с кошками, чем с товарами и с людьми. Жаль, что вакансия сотрудницы питомника, предложенная нам Бахромом,
