style="font-size:15px;"> – Не тормози, Белл.
Еще один уже менее сильный толчок в спину. С каждым шагом тяжёлая металлическая дверь, за которой находилось помещение для свиданий, становилась все ближе.
Всю дорогу по низким погруженным в полумрак коридорам Уильям безуспешно гадал, кто же вспомнил о его существовании спустя столько месяцев, во время которых единственными его посетителями были крысы, тараканы и сменяющие друг друга конвоиры. Вытянутая из колоды карта напоминала о себе противным писком комара, а молчание, сопровождавшее проходку под конвоем, отравляло каждую клеточку держащегося из последних сил разума. Уильям гадал, но гадание это было скорее считалочкой, которая могла ответить, кто был его гостем – лишь два человека знали о его судьбе.
Старшая сестра Маргарет и Даниэль.
Даниэля он хотел видеть в последнюю очередь.
– Неважно выглядишь, дружище.
Куэрво улыбался, как делал это каждый раз при виде Уилла. Порой он даже не был уверен, была ли эта улыбка настоящей радостью от встречи, или же Даниэль просто привык к ней и использует по необходимости. Сейчас его улыбка казалась Уильяму фальшивой, вымученной и лживой на фоне сухих хмурых лиц, которые окружали его каждую минуту. Она была чем-то чуждым, незнакомым и пугающим, напоминающим о том, что осталось далеко позади, чего, казалось, никогда и не было. Несмотря на то, что и сам Уилл начал снова улыбаться.
Улыбка Уилла была защитой.
Улыбка Даниэля – жалостью.
Стул натужно скрипнул, когда Уилл опустился на него. Некогда ярко-жёлтая, а теперь проржавевшая решётка лишний раз напоминала о том, где они находятся, а свежий и бодрый вид друга вызывал странное ощущение горечи на кончике языка.
– Уж получше тебя.
Даниэль закатил глаза и хмыкнул, покачав головой.
– В каком ты выйдешь? – Куэрво прищурился, словно пытался что-то вспомнить, и задумчиво постучал пальцем по подбородку. – В сорок шестом? Думаю, сухой закон к тому моменту точно отменят. – Его губы растянулись в широкой ухмылке, и он явно был горд своей шуткой. – Попрошу Анхеля специально для тебя припасти бутылочку мексиканского. Четырнадцать лет выдержки. Ох, должно быть будет восхитительное на вкус вино.
– Удивительно, – фыркнул себе под нос Уилл. – Я успел соскучиться по твоему ужасному чувству юмора.
– Неужели оно ужасней, чем местные условия жизни?
– Нет, – пожал плечами Уильям – но я только что понял, насколько мне плохо, раз я радуюсь твоей пропитой физиономии.
– Не пропитой, – Даниэль с многозначительным видом поднял указательный палец и придал своему лицу самое умное выражение, на которое только был способен, – а стерилизованной. Безопасность превыше всего!
Эта встреча должна была принесли Уильяму долгожданное облегчение, но вместо этого он чувствовал себя еще более напряженно. Его плечи осунулись, он сгорбился
