Когда на следующий день мы встали в пять утра, был непроглядный туман, и в море нельзя было выходить. Но знатоки погоды (тогда по радио погоду не сообщали, и надо было самим разбираться) сказали, что туман рассеется, так как был небольшой ветерок. Командование спросило, как быть. Я сказал, выходить в море. Моряки с кораблей были переведены на берег, и на кораблях остались только машинисты. Нам дали новобранцев, которые никогда раньше не видели море, и некоторые должны были изображать моряков. Когда мы вышли в море, начался шторм в 11 баллов и “потемкинские моряки” чувствовали себя плохо от качки. Строй было трудно держать, корабли не попадали в кадр. И в течение 6 часов нас качало. Через 6 часов нам удалось выстроить корабли и повести их на встречу с “Потемкиным”. Мы приготовились к съемке. Но люди, которые первый раз вышли в море, повисли на бортах и очень вяло нас приветствовали. В то время как они должны были быть преисполнены энтузиазма. (Смех.) У нас с Тиссэ была большая растерянность. Мы развернули эскадру и снимали вновь, но большинство кадров не смогли включить в картину по случаю приступа “морской болезни” среди статистов, изображавших моряков “Потемкина”, приветствующих беспрепятственно пропустившую их царскую эскадру. (Смех.)»
16
Этот абзац письма Г. Александров почему-то исключил в его книжной публикации.
17
На 20-е декабря 1925 года был назначен показ «Броненосца “Потемкина”» в Большом театре на юбилейном заседании по случаю 20-летия революции 1905 года. К счастью группы, юбилей перенесли на 24-е. И хотя это было карт-бланшем для «тонущего» в монтаже Эйзенштейна, с последней доклеенной частью фильма Александров мчался на мотоцикле с фабрики на Житной к Большому театру, где демонстрация фильма уже началась. А последние несколько сот метров, от Иверских ворот, где мотоцикл сломался, бежал с коробкой под мышкой.
18
Александр Антонов – исполнитель роли Вакуленчука в «Потемкине».
19
Этот абзац Александров тоже исключил в книжной публикации и начал с отточия.
20
В. Барский, режиссер, сыгравший, за неимением актеров, командира «Потемкина». И не бескорыстно. Эйзенштейн помог Барскому своей осветительной техникой на съемках в Севастополе его фильма «Девятый вал». А съемка Барского, «пробующего обед», пригодилась и вошла в фильм. Трудно сказать, каким Барский был актером, но после «Потемкина» он снял в Грузии кинотрилогию по «Герою нашего времени» М. Лермонтова, про которую критик Х. Херсонский написал, что с ней «Госкинопром Грузии шагнул на сто лет назад…».
21
П. Гибер – оператор. Спустя 2 года, в 27-м, отмечали уже 20-летие его работы в кино. Он снял, как писали, «100 художественных (в том числе, последнюю на тот момент, “Третью Мещанскую” с А. Роомом) и 1000 картин-хроник», в том числе «Ленин на балконе Моссовета».
22
Е. Славинский – оператор,
