этой стране война начинается каждый вторник. А вот кролик на обед был бы как нельзя более кстати.
– Не забудь лучше привести себя в порядок! – сурово приказала ей старая нянька. – Стрелять дичь – мужское дело. А ты расчешись да умойся. Помни о том, что я тебе сегодня говорила. Ты из рода Перси, а это ко многому обязывает.
– Конечно, – мрачно буркнула себе под нос Эрика, закрывая дверь. – Что-то сегодня слишком много разговоров о моем происхождении. Скоро начну чувствовать себя просто принцессой!
Хорошее настроение быстро улетучилось. Ничего, она все равно сегодня улизнет из замка, что бы ни говорила Кэт! Поднявшись на второй этаж, она бесцеремонно растолкала своих спящих братьев. Бранвен, как всегда, начал ругаться спросонья: мол, что это их подняли ни свет ни заря. Эрика только посмеивалась, стаскивая с парней общее одеяло из шкур, которым они укрывались. В конце концов Бран протер глаза и, недовольно бурча, стал шарить под лежанкой, ища свои сапоги. Гил молча принялся одеваться. Он вообще был робким и скромным юношей, что весьма огорчало отца. Если Бран в свои восемнадцать уже выглядел настоящим мужчиной, рослым и плечистым, то, глядя на Гилберта, едва ли можно было сказать, что он младше брата всего лишь на год. Худенький и болезненный, он казался подростком. Он не любил драться, предпочитая упражнениям на мечах и копьях игру на свирели. Правда, играл он божественно. Слушать его приходили из самых дальних деревень, приглашали играть на праздниках, и Гилберт по праву гордился своим умением.
– Эй вы, лежебоки! – звонко крикнула она, поддразнивая братьев. – Мы с Кэтрин уже наносили воды, а печь топить нечем. Сколько можно спать? Разве настоящие рыцари могут допустить, чтобы леди сама таскала ведра? Ваш долг – помочь несчастной благородной даме, которая к тому же ваша сестра. – Эрика страдальчески закатила глаза, после чего быстро показала Брану язык. – Может, поэтому тебя и не принимают в рыцари?
Последняя шпилька предназначалась старшему брату. Бран, уже давно мечтавший о посвящении в высшее воинское сословие, возмущенно запустил в нее подушкой. Она ловко увернулась от тяжелого шерстяного валика, скорчив еще одну забавную рожицу. Мгновенно вытащив из кармана заранее припасенную шишку, Эрика метко запустила ее, попав Бранвену прямо в нос. Не дожидаясь, пока тот окончательно проснется и устроит ей настоящую взбучку, она стремглав выбежала из комнаты, заливаясь хохотом.
Подобные шутливые стычки происходили между ними каждый день. Она всегда находила повод подтрунить над слишком серьезным, по ее мнению, Браном, или разыграть доверчивого Гилберта. Они в Тейнделе жили дружно, хотя их семью и нельзя было, наверное, назвать нормальной.
После смерти матери отец с самого детства учил ее защищаться, и воспитание Эрики едва ли отличалось от воспитания мальчиков. Наоборот, она пользовалась еще большей свободой, поскольку была самым непоседливым ребенком из троих. Именно она, а не Бранвен становилась заводилой во всех детских шалостях, которые они затевали. Частенько
