же… Так говорил Будда. Но что значит «все» и много ли оно «значит»? Где потери, а где приобретения? Эти мысли вдруг часто стали приходить в голову Максиму Громову в последний день августа 2020 года, когда он сидел в одиночной камере знаменитой Бутырской тюрьмы. А ведь сегодня ему исполнилось сорок лет. Возраст созидания и созерцания. Самый расцвет творческих сил. «Акмэ», как говорили древние греки. Но куда можно применить эти силы в четырех каменных стенах на узком пространстве три на четыре метра? Что можно тут созидать и созерцать? Таракана на потолке?
Камера была не совсем одиночная, на двоих. Но прежнего напарника неделю назад куда-то перевели, и теперь соседняя шконка пустовала. Даже поговорить не с кем. Приходилось только думать, а порой и разговаривать с самим собой. Так недалеко и тронуться. На допросы к следователю его перестали водить, на прогулки почему-то тоже. Но баланду исправно приносили три раза в день, а то он бы решил, что о нем совсем забыли. Или что вся Москва вымерла от пандемии коронавируса. Нет, слава Богу.
Единственное, что спасало его от полного помешательства в связи с горестными мыслями, – это духовная связь с матерью и родовой амулет на груди. Мама умерла два года назад, а все предыдущее время жила с ним. Хотя отец развелся с ней еще в его детстве. Почему так случилось? Максим не вдавался в подробности, дети не должны вмешиваться в дела своих родителей. Она часто болела и много времени лежала в больницах. Для Максима Галина Александровна всегда была крепкой опорой, надежной защитой и мудрой советницей. Она и сейчас незримо присутствовала здесь, в тюрьме, рядом с ним. Он мысленно ощущал это и не давал себе расслабиться.
А амулет на груди – простой черный уральский камень. Хотя и не совсем простой. С ним он не расставался с тех пор, как помер отец. А тому он от деда достался. Ну и так далее, по нисходящей. Или по восходящей? Все его предки были знатными мастерами, резчиками по драгоценным камням, в основном изумрудам. И кладоискателями тоже. Максим очень сильно подозревал, что с кого-то из них сказочник Бажов и вылепил образ Данилы, пленника Хозяйки Медной горы. А вот теперь он и сам пленник. Кума Данилкина, так заключенные Бутырок звали полковника УФСИН, который тут и командовал всем и всеми вот уже лет двадцать. Фамилия, кстати, подлинная.
Максим стал размышлять в двух направлениях. Первое – влюблен был Данила-мастер в эту самую Хозяйку или она в него? И если оба, то кто больше? И дошло ли у них до полового акта? Бажов об этом как-то вскользь, намеками сообщает. Сказка-то все-таки детская. Хотя и с глубоким подтекстом. Второе направление его мыслей тянулось к предкам.
Все они были с Урала, лишь отец в середине 70-х перебрался в Москву. Вернее, его «позвали», как опытного и знаменитого уже в ту пору специалиста по уральским самоцветам. Лучше него никто малахитовые шкатулки не клеил. А кому ж в Кремле не хотелось у себя дома иметь такую красотищу? Даже Брежнев заказывал. Словом, жилось им припеваючи. Пятикомнатная квартира в сталинской высотке на Кудринской площади, дача, машина – все как полагается. Только за границу боялись выпускать. Вдруг там и останется? Охота терять такого чудо-мастера!
И
