с нашим мышлением могут меняться, принимаем ли мы наши мысли всерьез или нет, доверяем и следуем ли мы им или нет.
Мысль нескончаемым потоком течет в нас, течет сквозь нас. Одному Богу известно, откуда берутся некоторые мысли из всех тех, что приходят нам в голову. Мы не можем контролировать большинство из тех мыслей, которые нас посещают. Мы не всегда можем решить, о чем нам думать, – это не то, что мы можем выбирать. Иногда нам в голову приходят совсем странные мысли. Если мы вдруг подумаем о розовом слоне, стоящем на телефонных проводах, наше воображение может нарисовать нам эту картинку, но мы не отнесемся к ней всерьез (если, конечно, мы не перебрали с алкоголем) и легко отбросим ее. Однако мысли вроде «я ему не нравлюсь» или «она меня игнорирует» мы склонны принимать очень даже всерьез, даже когда у нас нет ни малейшего представления о том, что человек думает на самом деле.
Кто решает, что нам воспринимать всерьез?
Тэмми боялась иголок. Она нервничала из-за того, что по медицинским показаниям ей был назначен курс инъекций. Тэмми избегала уколов из страха перед иглами, и, соответственно, состояние ее здоровья ухудшилось. Когда мы по телефону обсуждали ее страх, я сказал что-то вроде «в момент укола может быть чуть больно, как если бы, проходя мимо кресла, оцарапаться о торчащий из него гвоздик, но стоит ли этого бояться, каждый решает сам».
Я не знаю, почему это пришло мне в голову в тот момент, но я вспомнил, как в 1965 году я повез тогда мою будущую, а теперь уже бывшую жену Джуди в Нью-Йорк. Для нее это была первая поездка в мегаполис. На платформе станции метро, когда поезд со скрежетом и грохотом подъехал к платформе, Джуди вся сжалась и напряглась. Она закрыла руками уши, стиснула зубы, зажмурила глаза и стояла, оцепенев, в то время как остальные люди вокруг спешили по своим делам, как будто ничего необычного не происходило. Я спросил ее, в чем дело, и она ответила: «Это так громко. У меня очень чувствительный слух. Я просто не могу это выносить!» И всякий раз, когда к платформе приближался поезд, с ней происходило то же самое. Но со временем, так как мы достаточно часто приезжали в Нью-Йорк, она перестала так делать. Я попросил Тэмми немного подождать – наверное, она подумала «Что, черт возьми, происходит?», – побежал по коридору к офису Джуди и просунул голову в дверь.
«Помнишь, когда-то ты ужасно реагировала на шум в метро, а сейчас нет, – сказал я. – Что изменилось?»
Джуди задумалась на минуту и сказала: «Я решила больше об этом не думать».
Ха! Я поспешил обратно к телефону и рассказал об этом Тэмми.
«Это очень здорово!» – ответила Тэмми.
Через несколько минут мы завершили разговор.
Когда через месяц я снова разговаривал с Тэмми, она рассказала, что полностью преодолела свой страх перед иглами. Она завершила курс инъекций и сказала, что это оказалось совсем не так страшно.
