Стихийное. Владимир Пироцкий

      Пустыня примирила всех. Сошла волна набата.

      Балерина устало закрутилась в лапах акробата.

      «Проходит всё». И прошлое.

      Осталась память смята.

      Песчинками мгновенья бьют по циферблату…

      Кукушка сну чудному предалась —

      предчувствию прозрения,

      ИС Бах, воскресший, всех спасал

      от жалкого забвения.

      Каприз-но, соч-но, но но но —

      без вожделения!

      Кукушка гаммы пела и канцоны —

      Тени стратфордского гения20.

      «Это май-баловник,

      это май-чародей.

      Веет свежим своим опахалом21.»

      Нет! Погодите, я не ожидала!

      «Матчиш22 прелестный танец,

      его я танцевала…»,

      забыв тоску и глянец

      «с одним нахалом…».

      «Под одеялом».

      Георгий Иванович23, сбилась настройка,

      это шутки от Карлоса К.

      Жёстко-железная койка.

      Будите скорей, готова ковбойка.

      Проснулись? Обулись.

      На новую стройку!

      Мал ящичек Пандоры, да удал.

      Но лихо не буди. Да, все уснули.

      Высокий градус чувств, как колосс, спал.

      Слова к виску, всегда вернее пули.

      Холодный пот, тоска,

      свеча во тьме… Поможет —

      кукушка глупенькая, годы подытожит.

      Перемножит.

      Минотавр – Единорога не стреножит.

      Ариадна, Тезею нить свою предложит,

      победу сил добра донельзя приумножит,

      но Оноре Бальзак, шагреневую кожу

      алчной тяжкой страстью пережжёт, скукожит.

      Вильям Шекспир нашел страстям и безднам имя,

      хоть говорил: «Не знаю я, как шествуют богини24…»

      Лучом скользнула

      иль часами-пикассами по бедру,

      наивная, в Дали зависла, в направлении к ядру.

      Марс прохрипел: «Я стёкла на пенсне,

      прицел и смысл протру».

      Она, смеясь беспечно, позабыла мантру —

      Монмартру́.

      И сладким дымом растворилась поутру,

      легко и без опаски,

      наивным голышом нырнула в пруд,

      сгустились краски.

      А сон хорош, ты как всегда, свободна,

      вдохни и запахни тугую грудь,

      природной грации созвучна, сумасбродна;

      я всё перерисую. Как? Когда-нибудь…

      От тех, кто не умеет молча говорить, беги,

      слова-горошины, по пяткам в рас-сып-ну-ю…

      Ахилл рискует.

      «Будь или не будь», опасности не чуя.

      Себя расслышать – не нужны слова.

      «Ку-ку», – морзянки пульс стучит едва.

      Арбитр дает нам дополнительное время,

      страдать, отдаться, петь на разных языках,

      во сне и в унисон. Любовью побеждая страх.

      Всё

Скачать книгу