в случившееся на их глазах чудо, и каждый плакал и, смеясь, ликовал, будто это именно он восстал из мёртвых. Лишь один, не поддавшись общему веселию, бежал прочь, так быстро, как только мог и, в изнеможении влетев в свою убогую хижину на отшибе посёлка, стал яростно рыться в ящиках стола, достав оттуда толстую тетрадь, в которой вёл летопись этого смутного времени.
«И так, в день четвёртый второго месяца лета захворала барыня наша, (что впрочем, против звания оного, но мы, жители Полиса, зовём её так за глаза), и поговаривают что умерла. И мы, жители посёлка собрались у дома её, дабы узнать, что стало с ней и что будет дальше с нами. И пришёл друид, желая обратить нас в веру свою, а затем пришёл поп православный, желая того же. И сцепились они, таская друг друга за космы, да так рьяно, что забыли все, зачем пришли. И грянул гром, и пало дерево, рассечённое надвое небесным огнём. А когда оглянулся я и посмотрел на усадьбу, то увидел девочку на крыльце в лучах пробивающегося из туч солнца. И видел я, как парила она над землёю в лучах того света, казалось, исходящего от неё, но Алёна, счастливо избежавшая смерти крепко держала её за руку. И так стояли они – святая и грешная».
***
– Ты же, Северянин, не хотел здесь задерживаться, – спросил мулата Топор, когда они со свитой шли в это раннее время к работающему круглые сутки казино. Несмотря на грозное прозвище, Семён Топорков был московским карманником. Он не воровал кошельки из кармана, а с помощью компьютерной программы считывал информацию, взламывая, пароли на базе данных человека, для чего ему требовалось быть рядом с потенциальной жертвой. Для этого ему нужно было стать своим в светских салонах, и он стал им, без труда находя ключи к сердцам пресыщенных достатком дам. Он был общителен, щедр, хорошо сложен и не дурён собой, пока ревнивый влиятельный муж одной из дам, которую Семён обхаживал, не обезобразил его лицо, располосовав ножом, а затем, заплатив кому нужно, вышвырнул вон из Москвы.
– Планы меняются. Надо выяснить что здесь, чёрт возьми, происходит. Пока мы будем крутить рулетку, вытяни из своей подружки всё что можно. Алёна что-то явно скрывает, и я хочу знать, что именно.
– По–моему она не удивилась, увидев тебя. Думал, ты прям там, всадишь ей шприц в сердце.
– Так бы я и сделал, будь тобой. Вот только от живой Алёны толку больше чем от мёртвой, я готов был помочь ей уйти, избавить от мучений, но, похоже, умирать она не собирается. А относительно того что она не удивилась. Это от того, что мы с ней слишком похожи и говоря, что мы втроём одно целое я не врал. Если Алёне угрожает опасность, нас это касается в первую очередь, потому что мы следующие.
– Что ставите? – деловито спросил мулата крупье. Северянин частенько наведывался в казино, у него был свой номер на этаже и каждый его приход сулил обслуге хорошие чаевые. Как ни странно все столы в небольшом зале были заняты. Вероятно местные толстосумы, так же как и все боялись перемен, а может просто пытались чем–то занять себя, чтобы не думать о проблемах.
– Пистолет.
