идти в тени графа, ее пальцы попали в ловушку на его рукаве.
Он оказался выше, чем она хотела думать, и казался внушительным.
«Ну, не совсем внушительным», – думала она. Внезапно почувствовав неловкость, Люси смотрела на дорогу и задавалась вопросом, где прячутся Расти и Сэмми.
Что, если ее отец прав и граф против них устоит?
Она покачала головой. Невозможно. Он избалованный аристократ. Вот и все.
Ее пальцы дрогнули на его рукаве, под ее перчаткой оказались твердые мускулы.
Что-то в ней затрепетало от этого ощущения.
«Ты так уверена, что он болван, Люси?»
– Вы всю жизнь жили в Хэмпстеде? – спросил граф.
– Извините, что? – Люси с трудом вернулась к реальности, ее взгляд рассеянно остановился на его предплечье.
– Хэмпстед. Вы жили здесь всю жизнь? – повторил он, улыбаясь, как будто говорил с ребенком.
– Большую часть жизни, – ответила она, немного смущенная ослепительной улыбкой на его красивом лице. – Я родилась в Риме, но воспоминания о нем стерлись из памяти.
Черт возьми, что это она разоткровенничалась?
– Рим, говорите? Как уникально, – объявил он.
«Не очень, если ваша мать итальянка», – хотела едко возразить Люси, но это только повлечет за собой разговор о матери.
Этой темы Люси старалась избегать и была рада наступившей тишине.
Наступившей лишь на минуту.
– Как любезно со стороны вашего отца доставить мне сегодня удовольствие находиться в вашем обществе, – продолжил граф прекратившуюся беседу. – По крайней мере я могу поговорить с вами наедине.
Наедине?! От этого слова мурашки побежали у девушки по спине.
Боже милостивый, что именно граф хочет сказать ей наедине, чего уже не сказал?
Возможно, он хотел высказаться о том, как она накрахмалила его галстук. Дважды. Или три раза? Она потеряла счет.
Она улыбнулась ему, готовясь к очередному властному требованию.
– Мисс Люси… – начал он.
Вот оно…
– Боюсь, начало работы получилось малообещающим, – продолжал он. – И полагаю, это целиком моя вина.
Люси заморгала. Она не ослышалась? Это подозрительно походило на извинение. В сокрушенном выражении его лица не было ни намека на сарказм или радость, которые выдали бы его намерения.
Черт возьми! Это действительно извинение.
Она снова взглянула на него. Нет, не может этого быть. Она, должно быть, чересчур туго завязала шляпку, или Расти и Сэмми уже стукнули его по голове, и она просто пропустила это событие.
– Мой брат сказал, что я был немного высокомерным… – продолжил он.
– Немного? – пробормотала Люси и только потом поняла, что произнесла это вслух.
Он снова улыбнулся ей, как будто не заметил ее грубой выходки. Яркий блеск его ослепительно белых ровных зубов и искренний свет в глазах
