правый, – пробормотал Доминик. – Ты сможешь найти мальчишку, если понадобится?
– Да. Нет. Не знаю. Я велел ему прийти, если он когда-нибудь увидит даму еще раз. Если надо, я могу послать Фелпса на поиски.
Казалось, Доминик ничего не слышит. Он поднес руку к лицу, словно намереваясь почесать подбородок, но потом снова вернул ее на колени и сжал кулак. Он смотрел куда-то мимо Гриффина, казалось, заглядывал в страшную бездну. Гриффина было трудно вывести из равновесия, но Доминик легко справился с этой задачей. Он всегда полагался на Доминика, никогда не задаваясь вопросом почему, и его непонятное возбуждение взволновало Гриффина больше, чем тот был готов признать.
Он взял пустой стакан Доминика, налил туда на три пальца коньяка и вложил стакан в его руку. Мэдлин, не сводившая участливых глаз с Доминика, начала было вставать, но Гриффин жестом приказал ей оставаться на месте.
– Что бы ни было, это наверняка поможет, – сказал он.
Доминик молча взял стакан и вылил напиток в горло, даже не поморщившись. Потом он шумно вздохнул. Его обычная бесстрастность начала возвращаться, окружая его, словно коконом, скрывая эмоции. Не прошло и нескольких минут, как он снова стал хладнокровным и суровым агентом, каким его привыкли видеть.
Но слабый отголосок чего-то, подозрительно похожего на безутешное отчаяние, остался в его пронзительных зеленых глазах, и Гриффин с большим неудовольствием понял, что ситуация с ребенком намного сложнее, чем он надеялся.
Больше всего на свете ему хотелось держаться в стороне от всех возможных сложностей, но, похоже, это было невозможно.
И он опустился на стул напротив Доминика.
– Ты собираешься что-нибудь мне рассказать? Или мне придется догадываться?
Доминик ответил со слабой улыбкой:
– Все равно не сможешь догадаться, так что лучше не пытайся. И, нет, не надо никого отправлять на поиски мальчика. Но если он вдруг объявится сам, немедленно пошли за мной. Но кроме этого, ничего делать не надо.
Гриффин недоверчиво прищурился.
– Ничего не делать? Ты серьезно? О чем ты говоришь?
Старый шпион устремил на молодого человека властный взгляд.
– Я не могу сделать какие-либо выводы до тех пор, пока не проведу собственное расследование. Мне необходима дополнительная информация, и я ее получу.
Гриффин ощутил острое желание придушить своего собеседника, но усилием воли подавил его.
– И как ты собираешься это сделать?
Доминик поднес бумагу к свету и задумчиво прищурился.
– Бумага хорошего качества, хотя таких водяных знаков я раньше не видел. Значит, таинственная незнакомка – дама со средствами.
– Одеяла и одежда малыша сшиты из очень хороших тканей, – вмешалась Мэдлин. – За ним явно хорошо следили и кормили.
Доминик поднес записку к носу и принюхался.
– Да, судя по всему, все так и есть. Кто-то любил малыша и заботился
