на ночь в лагерь, у многих заканчивались сроки, и они из лагерных бараков переходили в бараки в поселок. Лагерь, рудник и поселок смешивались и перемешивались.
Но с начала 1944 года вся эта гулаговская идиллия стала резко меняться. На Колыму широко пошел контингент с ранее оккупированных территорий. Это были старосты, бургомистры и прочие прислужники немцев. Ни о каком симбиозе лагеря, рудника и поселка уже не могло быть и речи. Утвердилась настоящая каторга. Никаких расконвоированных, никаких вольных работ, каких бы то ни было. Днем только штольня, ночью только лагерь. И даже одежда стала другой: ватная шапка, ватный бушлат, ватные штаны. И для зимы, и для лета все одинаково. И на каждом три номера: номер на шапке, номер на спине бушлата, номер на правом колене штанов. И никакие-то маленькие номера, как на карманчике курточки Александра Солженицына на ее знаменитой фотографии. А черной краской – на белой тряпке на спине и на колене, размером с тетрадный лист.
Вскоре с огромным размахом пошел атомный проект. В старых отвалах, на которые раньше не обращали внимания, обнаружили большое содержание урана и на Бутугычаге очень быстро построили урановую обогатительную фабрику. Патриархальный период лагеря окончательно завершился. Урановая каторга Бутугычага описана в повести Анатолия Жигулина «Черные камни». Но материалы Солженицына, Жигулина, Шаламова по впечатлениям Георгия и рассказам его родителей – это не совсем то, что было на самом деле. И историческое, и художественное исследование тех далеких событий вряд ли когда-нибудь состоится.
День Победы Георгий и мать встретили в Магадане. За окнами барака на улице Советской вдруг внезапно очень громко загремел духовой оркестр. Все население барака выбежало на улицу. Вслед за оркестром в сторону центра Магадана двигалась колонна бойцов НКВД. Один из бойцов подхватил Георгия и усадил к себе на плечи. Мать, как наседка, семенила рядом. На площади у дворца культуры состоялся митинг. Так, на плечах бойца НКВД, Георгий пришел в День Победы.
После выхода отца на свободу в 1944 году мать с Георгием переехали к нему на Бутугычаг. А по достижении семи лет ближайшей осенью Георгий был отправлен в школу поселка Усть-Омчуг, где в интернате собирали детей со всех близлежащих рудников. Жизнь молодого колымчанина начиналась успешно. Окончил первый класс, вступил в ряды октябрят, стал юным ленинцем, прочитал две книги.
Но дальше произошел психологический слом. На летних каникулах Георгий обретался на руднике, где же еще? И в стайке таких же колымских мальчишек днями носился по поселку, ближайшим сопкам и другим окрестностям. Но на беду себе они придумали странную забаву. По пути следования конвоя с каторжанами устраивали засаду и при появлении колонны каторжан бросали в нее окурки и какие-нибудь остатки еды. Свалка в колонне образовывалась невероятная, что немало веселила малолетних
