могил. Нельзя – и все. Слишком сакральная тема. Время трогать ее не пришло. А пока знать, но забыть. Об обстоятельствах первого налета разберемся по другим признакам. Тем более что материала, как оказалось, много, очень много. Эдуард, недолго думая, с мнением друга согласился и, встав у окна, устремив взгляд на крест собора Святого Владимира, стал шептать молитву о памяти всех невинно убиенных.
Но день 21 июня продолжился, и друзья помнили, что вечером они договорились провести ночь с 21 на 22 июня где-нибудь в центре города под небом Севастополя, чтобы попытаться вжиться, ощутить атмосферу той далекой первой военной ночи. И где-то к середине дня друзья начали созваниваться.
По месту встречи было два варианта: Исторический бульвар, где во время войны, да и много после, располагался штаб противовоздушной обороны ЧФ и на крыше которого находилась так называемая вышка – наблюдательные пункт штаба ПВО ЧФ и Крыма под командованием полковника Жилина Ивана Сергеевича, или площадь Нахимова, в те времена площадь Ленина, с выходом к Памятнику затопленным кораблям в одну сторону и к Графской пристани – в другую. Коротко потолковав, друзья остановились на площади Нахимова.
В условленный час, глубокой ночью, друзья встретились на смотровой площадке у Памятника затопленным кораблям. Первое, что сделали, – перевели часы на довоенное московское время. И договорились до восхода солнца жить, говорить, наблюдать по довоенному московскому времени. Эдуард привез с собой большой светящийся морской компас, и с определением сторон света проблем не было.
По описаниям к двум часам ночи город был полностью затемнен и готов к бою. Горели маяки, но ни от Памятника затопленным кораблям, ни с Графской пристани их огней не было видно. Но сегодня это не играло какой-либо роли. Город, хотя и не был затемнен, был окутан непроглядной тьмой: не только контуры равелинов, но и очертания памятника в двадцати метрах не просматривались. Редкие облака открывали далекие мерцающие звезды. Луна никак себя не проявляла, и о ней как-то забыли. Море было спокойным и тихим, и только легкими ударами волн о набережную напоминало о себе. Было очень тепло, никакой прохлады. Казалось, что в природе, в атмосфере все было ровно так, как и семьдесят лет назад. Было очень тихо, и друзья почему-то говорили вполголоса, приглушенно.
В спокойных разговорах, в прогулке к Графской пристани и обратно прошел первый час. Три часа ночи —первое контрольное время. Ведь именно в 3 часа 10 минут – 3 часа 12 минут посты наблюдения уловили шум моторов неизвестных самолетов и, по-видимому, с 3 часов 15 минут до 3 часов 50 минут шел налет. О самом налете почти не говорилось, главное сейчас – вжиться в обстоятельства ночи, проникнуть в ситуацию. Друзья почти поминутно следили за временем. Вертели головами и на восток, и на запад. Ведь по официальной версии атаки шли с разных направлений.
