с запахом клея. Я сделаю фигурку Дэниела, он – мою, а космический корабль мы склеим сообща, и пусть он болтается на веревочке, к чему-то подвешенный, как зависимое слово в грамматике, вечно распадаясь на части на семьдесят третьей секунде полета.
А теперь я хочу кое-что сказать американским школьникам, которые смотрели репортаж о старте космического челнока в прямом эфире. Я знаю, что принять это трудно, но иногда тяжелые события, подобные нынешнему, происходят. Да, это часть исследовательского процесса, да, такова иной раз плата за открытия. Те, кто расширяет наши горизонты, подчас идут на риск. Будущее не принадлежит малодушным, оно – удел храбрых. Команда «Челленджера» влекла нас в будущее, и мы не остановимся на этом пути[14].
К Нью-Йорку приближался необычайно обширный циклон с теплой центральной частью. Мэр принял беспрецедентные меры. Он поделил город на зоны и распорядился об обязательной эвакуации жителей из самых низкорасположенных; объявил, что перед тем, как ураган достигнет материка, метро перестанет работать; в некоторых районах Нижнего Манхэттена, возможно, будет заранее отключено электричество. Высказывали мнение, что мэр, которого прошлой зимой раскритиковали за вялые действия в дни рекордного снегопада, теперь из стратегических соображений преувеличивает масштаб события и подчеркивает готовность к нему городских служб; однако в его тоне на все более частых пресс-конференциях слышалась не столько сумрачная авторитетность, сколько искренняя тревога, словно он сам был одним из тех, кого призывал к спокойствию.
Из миллиона устройств передачи информации, большей частью портативных, сознание близости стихийного бедствия просачивалось в город, воздействуя на архитектуру и на крупных птиц из отряда воробьинообразных, отклоняя транспортные потоки и ветви платанов, гибридизированных для выживания в городской среде. Город, хочу я сказать, становился единым организмом, перестраивающимся для отражения угрозы, зримой из космоса, для встречи с атмосферным подобием одноглазого морского чудища, шевелящим, точно щупальцами, полосами осадков. За движениями этого чудища следило множество допплеровских радаров, отображающих интенсивность осадков с помощью цвета, работающих по тому же принципу, что и прибор, которым мерили скорость моего артериального кровотока.
Поскольку у всех разговоров, какие ты мог случайно услышать в очереди, на улице или в метро, появилась общая тема, вскоре это стал один большой разговор, к которому ты мог присоединиться, разговор поверх общепринятых барьеров, разгораживающих социум; в поезде линии N по пути в «Хоул Фудс»[15] на Юнион-сквер я сам не заметил, как начал обмениваться прогнозами погоды с хасидом и с уроженкой Вест-Индии в фиолетовом костюме медсестры. На станции «Канал-стрит» в беседу вступила еще и миниатюрная юная девушка – она вся, казалось, была меньше, чем футляр с виолончелью у нее на спине. Власти, сказала она,
Из обращения президента США Рональда Рейгана к стране 28 января 1986 года.
