места, ведь у других психотерапевтов он не бывал. Как бы то ни было, Мишель, женщина с эксцентричными предпочтениями в дизайне, была опытным специалистом психоанализа и гипноза, о чем свидетельствовали дипломы и сертификаты, которых на стенах было более дюжины.
– Решили сменить стиль? – дружелюбно улыбаясь, спросила миссис Кинг, глядя на новую футболку Элиота.
Мишель сидела напротив Элиота в коричневом кожаном кресле. У нее были буйные каштановые кудри с медным отливом и паутинки морщинок возле смеющихся голубых глаз. Женщина уже миновала пол столетия, но еще сохраняла свежесть лица и бодрость духа. Она напоминала Элиоту какую-то актрису, но он не мог вспомнить какую.
– Я сегодня какой-то рассеянный, – признался Элиот. – Проснулся в обед, пролил на себя кофе и пропустил свой электропоезд.
– Вы все равно подоспели вовремя, – заметила психотерапевт.
– Пунктуальность – одно из немногих моих хороших качеств. Было бы обидно ему изменить.
Элиот разместился на кушетке сидя – предварительно поправив покрывало так, чтобы на нем не было ни единой складки, – и облокотился спиной о стену, к которой та была приставлена.
– В вас море приятных качеств! – возразила Мишель.
– Ваши слова продиктованы вашей специальностью или вы действительно так считаете? – съязвил Элиот. – Можете не отвечать, – он махнул рукой. – Если первое, вы солжете.
Женщина только улыбнулась в ответ.
На журнальном столике перед кушеткой в хаотичном порядке были расставлены фигурки слонов из эбенового дерева. Элиот знал, что Мишель намеренно разбросала их перед его приходом, чтобы испытать его. Его тянуло расставить слоников в круг или в ряд, но он сдержался и лишь нервно постукивал пальцем по колену.
– Как ваши компульсии? – осведомилась Мишель.
– Я реже мою руки. Вчера, возвращаясь домой с работы, я держался за поручень электропоезда. Когда вышел из вагона, сразу же полез в рюкзак за антибактериальными салфетками, но отдернул себя и стерпел. Других прогрессий пока нет.
– Всё еще считаете цифры?
– На этой неделе было тридцать семь троек, двадцать одна пятерка и тринадцать единиц.
– Вы верите, что это поможет вернуть воспоминания?
Элиот ответил молчанием. Он полез в рюкзак и достал дневник болезни. Мишель с любопытством за ним наблюдала.
– Дышу, грудь ядом наполняется… – неуверенно зачитал мужчина.
Миссис Кинг молчала, а Элиот продолжал. С каждой строчкой его голос обретал твердость.
– Вы сами сочинили? – спросила миссис Кинг, когда Элиот закончил.
– Нет. Мне это приснилось прошлой ночью, – солгал он.
– Что еще вы запомнили?
– Этот стих читала девушка со сцены театра.
