поэтому Этьен расположился возле двери, подальше от Ямакавы, и неодобрительно посматривал в сторону вейвера своими большими и печальными, как у сенбернара, глазами.
Начальник медслужбы, Лидия Маккой, разделяла это неодобрение, но по совершенно другим причинам. Для ее группы получить доктора Оливо, пусть и не в прямое подчинение, было несомненной удачей, но большинство возвращенцев успели приобрести весьма специфические хронические патологии, что прибавляло врачам забот. К тому же, ярко-оранжевый датчик на шее Ямакавы вызывал у Маккой рефлекторное желание вынуть из кармана портативный диагност.
Семенов невесело подумал, что это самое неловкое совещание из всех, в каких он когда-либо участвовал. Даже Дебора, похоже, смущалась выходки своего товарища, но больше всего Владимира беспокоило, как воспримет внезапную рокировку лидер команды биологов, Малиника Матвеевна Вязиницина. Про себя начальник колонии считал ее одним из ключевых и абсолютно незаменимых специалистов в составе экспедиции. Как и Ховер, она была блестящим профессионалом, но кроме ассимиляционной агрогенетики, своей титульной сферы научных интересов, она прекрасно разбиралась практически во всем, что касалось живой материи, в том числе в человеческих отношениях. Прекрасный руководитель и тонкий политик, она привела в команду многих других замечательных людей, включая группу Ховера. И у всех было основание полагать, что они с Джерардом собирались обручиться. “Смогу ли я сохранить экспедицию, если она уйдет?”
Малиника стояла, опираясь на спинку стула, у противоположного относительно Ямакавы края панорамного окна. Свет снаружи превращал ее в темный силуэт, но даже сейчас в ее внешности, казалось, не было ничего необычного: светло-русые, заплетенные в короткую толстую косу волосы, правильные, но не броские черты лица, темные, серо-синие глаза. Фигура из тех, что выглядит женственно даже в бесформенном комбинезоне, или, как сейчас, в старых, измазанных травой джинсах. Вязиницыну можно было бы назвать миловидной, но заурядной, если бы не взгляд. Семенов затруднялся объяснить, что не так с этим взглядом. Нет, он не был ни очаровывающим, ни властным, ни сострадающим, но каким-то образом от него всегда становилось легче, и появлялась уверенность, что всё будет хорошо.
Хотя сейчас у самой Малиники, судя по закушеной губе, такой уверенности не было.
Последним вошел Моррис, невыспавшийся и злой. Раздраженно прищурился, глядя на Ямакаву, и предложил начинать.
– Кто-нибудь в курсе причин замены? Что конкретно не так с МК? ― после короткой паузы спросил Арбогаст.
– Нет, у нас нет этих данных, ― Семенов отвечал абсолютно спокойно, надеясь, что его уверенность передастся остальным.
– Хорошо. Может, хотя бы новую расчетную вероятность успеха? ― Этьен специализировался на космической баллистике, и привык полагаться на модели.
Эту цифру Владимир знал:
– 87.3
