Он даже не показывал это кольцо Андросову и Басаргину!
В голосе Андросова зазвучали стальные нотки:
– Я понимаю, мистер Томпсон, что вы лично к этой провокации не причастны. И я уверен, что вы сделаете все возможное, чтобы этот постыдный факт не попал на страницы американской прессы. Иначе ваш семейный бизнес придется закрыть – возмущенные клиенты покинут вас. А ведь ваш замечательный магазин существует более ста лет. Как жаль!
На вальяжного, всегда уверенного в себе Томпсона было жалко смотреть – сейчас он напоминал рыбу, вытащенную из воды, и только жадно хватал ртом воздух.
А Андросов подошел к окну и стал внимательно рассматривать улицу перед магазином. Ничего необычного… вот прошла, тесно обнявшись, молодая парочка, проехал на ярко-желтом велосипеде разносчик пиццы, невообразимо тучная женщина вывела на прогулку сразу четырех маленьких такс… И вдруг он заметил одного папарацци из печально знаменитого желтого издания, замершего в хищной позе и держащего фотоаппарат наизготовку.
Побагровев, Андрей подбежал к младшему продавцу:
– Сейчас вы немедленно позвоните своему сообщнику и скажите, что никакой сенсации не будет. Провокация отменяется!
Продавец трясущимися руками вытащил телефон и набрал номер. А Андросов с Басаргиным увидели, как папарацци попятился, спрятал фотоаппарат в сумку и растворился в толпе нью-йоркцев, спешащих по своим делам.
Так эта провокация, организованная против Басаргина, провалилась. Благодаря чутью и мгновенной реакции Андросова.
Вскоре Басаргина назначили старшим советником Представительства, и круг его обязанностей расширился и стал еще более ответственным. Он весь день пропадал на работе, но вечерами неизменно выходил с Андросовым на теннисный корт и самозабвенно гонял мяч. И во всем представительстве не было более близких друзей, чем они.
Но однажды Глеб закончил игру гораздо раньше обычного. Взглянув на недоумевающего Андрея, он объяснил:
– Хочу с тобой посоветоваться. Даже заказал ради этого столик в нашем ресторане. Поехали, там нас уже ждут.
Когда они уселись за старинный дубовый стол, привезенный в эту итальянскую тратторию из Феррары, и им подали восхитительную ароматную пиццу по-неаполитански, Глеб пригубил бокал красного вина и произнес:
– Мне предложили работу в Москве. Но не в министерстве иностранных дел. А в нефтяной компании «Нобель-ойл».
– Что же именно?
– Заниматься международными проектами компании.
– Но тебе этого не очень-то хочется, – проницательно заметил Андросов.
Глеб вздохнул:
– Понимаешь, когда ты отдал МИДу столько лет своей жизни, знаешь всех и вся, когда ты уже кое-что понимаешь в дипломатии, менять стезю не очень хочется. – Он оглядел уютный зал ресторана. – К тому же, не скрою, мне нравится Нью-Йорк. И очень нравились Женева и Вена, в которых я работал до этого. Если я перейду
