меня будут ждать купцы. Они обещали за пятнадцать пакетов белой пыли заплатить сто пятьдесят тысяч долларов!
Шесть пар глаз с надеждой смотрят на полковника, который задумчиво барабанит по столу пальцами:
– И ваши жизни подвергать опасности нельзя, и наказать гада надо… Штаты воевали с упертыми афганцами восемнадцать лет. За это время маковые поля разрослись многократно. Производство опиатов увеличилось в десятки раз, до десяти тысяч тонн в год. Пока за рекой будут делать героин, его распространение невозможно остановить. Это как метастазы.
– Мы попытаемся остановить хотя бы одного наркобарона, – обещает Булат.
– Ладно, так и быть, курьера и конфискат берите.
– Может, и с боекомплектом поможете? – с надеждой спрашивает Саид.
– Патроны для пулемета получите, – обещает полковник и поспешно добавляет: – Но никто не должен знать, что я в курсе вашей затеи.
– Нужны еще три «калаша», – просит Денисов.
– Табельное оружие выдать не могу. Сафаров – фантазер и ботаник! А его папа – доктор исторических наук, профессор университета. Если он узнает о ваших помыслах, немедля донесет министру.
– Может, я пока еще ботан, – оправдывается Руслан, – но, когда будет надо, сделаю все, что надо!
– У вас есть броненосец, на который и вся надежда. При любых раскладах постарайтесь избежать перестрелок. Вы должны понимать: если хоть что-нибудь будет предано огласке, вас отсюда попрут навсегда, а меня разжалуют в рядовые!
– А если все получится, станете генералом, – улыбаясь, Антон похлопывает себя по плечу.
– Разговор окончен, все свободны!
Полковник, которому не до смеха, указывает на дверь, и сообщники молча выходят из кабинета, а бывалый вояка, поставив локти на стол, обхватывает голову руками и еще долго сидит в плену воспоминаний…
3-й день. Лихой
С утра в номере гостиницы «Фортуна» угрюмый Денисов сидит за ноутбуком и сочиняет ответное письмо:
«Привет, Лена.
Прости за напрасно потраченные на меня свои лучшие годы. Мне жаль, что ты поставила не на ту лошадь и потеряла пять лет своей бесценной жизни. Хотя считаю, что и на этот раз недостоин твоего гнева. Да, я материалист и, в отличие от тебя, у меня нет возможности замолить грехи, поэтому стараюсь их не совершать. Я ни разу не согрешил в отношении тебя и уж тем более не изменял. В общении с людьми следую основному принципу этики: не делаю другим того, чего не желаю себе. Живу по правде, совести и справедливости.
Да, признаю, ошибся в прогнозах по поводу своих доходов. Пока не продал ни одного патента, хотя очень надеялся на это. Ты прекрасно знаешь, что я уже четыре года отдаю четверть заработанного за ипотеку. Нам с Булатом приходилось содержать компанию и одновременно поддерживать в разных странах наши патенты, покупая для этого валюту. Эти траты и подорвали наш семейный бюджет. Ты права: вместо того, чтобы заработать, я оказался в долгах. Да еще и завышенные требования военных к броневику затянули
