не верю.
– В том-то и дело – у нас любовь.
Он меня останавливает, удовлетворённо кивает и подаёт рюмку: «Всё начинается со встречи, часто случайной, – за неё». Мы чокаемся, берём в рот по маленькому глоточку, перекатываем драгоценную жидкость, наслаждаемся. Получаем то самое удовольствие, но главное, – от встречи. Я смотрю на его реакцию, она не заставляет себя ждать.
– Шикарный коньяк.
– Специально для тебя привёз, из Венгрии, на совещании был по нашей тематике.
– А ещё жалуешься – не интересно тут.
– Это как северное сияние, красиво, но без толку. И не каждый видит.
Сергей вертит за ножку пустую рюмку, добиваясь положения, при котором её незатейливый орнамент под лампой начинает переливаться разными цветами.
– Выпьем за то, чтобы видели.
Я наливаю и возвращаюсь к его неверию, чтобы испортить свой же ответ:
– Любовь у нас к театру!
– При чём тут театр?
– У Станиславского – «Театр есть искусство отражать», в том числе и того, кто рядом. Эмоциями человек раскрывается, как цветок под солнцем. Я Иру и разглядел – такая цельная натура.
– Натуру без тебя вижу. Почему ближе-то не познакомился?
– Завести интрижку? Вряд ли получится.
– Она танцами не увлекается? – обрывает Сергей, – в Академгородке наш, международный танцор, от тебя ведь не отставал: «Борис, нужны статные мужчины с интеллигентными лицами, мои девушки просят уговорить тебя заниматься».
Конечно, я не графская развалина (хотя бабушка рассказывала про какие-то корни) – достаточно спортивен, что видно, характер, может быть, и не нордический, но в «порочащих связях замечен не был». Девушки обращали внимание, не без этого, не так, чтобы сразу вешались на шею, но завести отношения были не прочь. Я принимал это, хотя и не особенно. Не очень-то нравилось просто служить той самой вешалкой и, время от времени перебирать гардероб – не пора ли его поменять. Мне этого недостаточно. Хотя, какой мужчина откажется от чего-нибудь прекрасного, пусть и недолговечного. С другой стороны, ещё вопрос – у нас были девушки, или наоборот – мы у них?
– А если получится, – заканчиваю я, – испорчу ей жизнь. Ради чего – моей прихоти? Она высокого полёта. С ней интересно разговаривать, и обращаться хочется на «Вы». Сам не ожидал.
– Ладно, а что с «дополнительной информацией»?
Я не привык, в отличие от него, выкладывать своё, отшучиваюсь:
– Одни, неприкаянные, решают вопрос «самостоятельно», – Сергей ухмыльнулся, – другие, на Западе, участвуют в соревновании «кто больше соблазнит девушек за вечер». Какой-то москвич хвастался записной книжкой с именами 860 таких девушек, «собранных» не за один вечер, конечно, и как в «Двенадцати стульях» говорил: «У меня все ходы записаны».
После второй рюмки он начинает издалека в дурацкой манере чтения докладов,
