выпил, и Дюк последовал его примеру.
– В ту пору по другую сторону рубежа сидел хан, нам дружественный. Ханство-то маленькое было совсем, а всё же – приятно. Помогал нам контрабандистов ловить, купцам нашим всяческое содействие оказывал. Да озлился на него зидарский хан. Вторгся к нему с тремя с лишним тысячами всадников. Там постреляли, сям постреляли, ополченцев разогнали, потом взяли штурмом крепость правителя, пограбили конечно, не без этого! Сам хан с двумя сотнями своих дружинников укрылся в малодоступной горной долине, где удобно оборону держать, а к нам гонца послал с просьбой помочь. Ну, у нас решение быстро приняли: двинули через рубеж мушкетёрскую унию, где я служил. Тысяча восемьсот штыков при восьми орудиях и двух картечницах. Прикрывала нас конная ала в триста сабель. Командовал нами унитор Норт, северянин. Сходу углубились мы в горы на два перехода, а тут и зидарцы. Тысячи две их было, а с ними еще сотни две или три местных горцев. Они к зидарцам присоединились, потому как любимое их дело пострелять, порезать да пограбить – при этом, сам знаешь, всё равно, кого. Зидарцев резать, вишь, накладно, себе хуже, а тут как раз мы!
Милош снова разлил по кружкам вино, выпил и стал жевать сыр. Корабль поочередно кренился то на один, то на другой борт, и уровень жидкости в штофе колебался в такт качке. Дюк поставил опустошенную кружку перед собой, и она поползла по столу по направлению к краю.
– Шторм, что ли, начинается? – сказал Дюк.
– Нет, сударь Хонза. Это не шторм. Так, волнение просто. В шторм я попадал… Ты бы сейчас схватился за что-нибудь руками и держался, чтобы не летать из угла в угол! Так вот, врезали мы им тогда отменно. Мы в долине построились, а они – на холме. Их сарханг, командир отряда, значит, не спешил атаковать, да только к обороне они тоже непривычные. Мы по холму пару залпов из пушек дали, те и решили на месте не стоять. И погнали на нас. Скажу я тебе без прикрас, такой бойни они не видали. Во-первых – картечь, во-вторых, унитор приказал в первую шеренгу поставить полсотни солдат с ручными мортирками. Такие, знаешь, опираешь её на бердыш или просто на стойку…
– Знаю!
– Вот, и стреляет той же картечью. Ну и, в-третьих, ружейный огонь целыми шеренгами. Короче, которые до наших рядов доскакали – тех в упор из мортирок положили. Пули, конечно, в наши ряды попадали, а вот на коне никто не врубился! А как они отхлынули, унитор скомандовал, и мы двинулись, таким же сомкнутым строем. В кого на ходу стреляли, кого штыками докалывали. Потом посчитали – у них на поле осталось четыре сотни трупов. И пленных больше сотни взяли.
– А у вас?
– Раненые в основном. Убитых человек десять было. С тех пор вот зидарцы нас и не любят. Не любят – но боятся до ужаса! И вот, служил я там, потом определили меня в команду прознатчиков. На территорию самого Зидарского ханства мы пробирались. Потому языки местные изучать начал. А потом решило начальство отправить меня
