довольно жесткие, скорее каштановые, чем белокурые волосы, природная грация – все это делало из него самый совершенный тип настоящего lowlander’а, то есть жителя равнин Шотландии. Привыкший с самого нежного возраста к тяжелому физическому труду в копях, он в настоящее время был надежным товарищем, славным и добрым малым. Руководимый своим отцом и побуждаемый собственными инстинктами, он работал над собой и учился во всякую свободную минуту. Благодаря этому он еще в годы учения успел выдвинуться и стать одним из первых в своем сословии в той стране, где так мало невежд, потому что она употребляет все усилия для искоренения невежества. Если рука Гарри Форда в годы его ранней юности и не выпускала кирки углекопа, то все-таки молодой человек успел приобрести достаточно познаний для того, чтобы со временем занять более видное место в иерархии копей, и, уж конечно, он унаследовал бы от своего отца его звание старосты копи Дошар, если бы работы в копях не прекратились.
Джемс Старр был еще хорошим ходоком, но все-таки не поспевал бы за своим провожатым, если бы тот не замедлял шаги.
Дождь шел в это время уже не с прежней силой. Его крупные капли, еще не долетев до земли, превращались в мелкую водяную пыль под действием ветра.
Гарри Форд и Джемс Старр прошли по левому берегу реки около мили. В руках молодого человека находился легкий багаж инженера. Оставив потом реку в стороне, они двигались по местности. Перед ними повсюду расстилались обширные пастбища, окружавшие уединенные фермы. Там и сям спокойно паслись стада на вечнозеленой траве этих лугов южной Шотландии. То оказались большей частью безрогие коровы или маленькие овечки с шелковистой шерстью, очень похожие на детские игрушки. Не было видно ни одного пастуха, потому что, вероятно, все они укрывались от дождя в дуплах деревьев; но зато колли, эти пастушьи собаки особой породы, которая так славится своим умением присматривать за стадами, были видны всюду на пастбищах.
Шахта Яроу находилась от Калландера на расстоянии почти четырех миль. Джемс Старр внимательно рассматривал местность, по которой он теперь шел и которой он не видел с того самого дня, как последняя тонна угля из копей Аберфойла была отправлена по железной дороге в Глазго. Тихая земледельческая жизнь заняла тут место прежней промышленной, более шумной и более деятельной. Контраст казался тем поразительнее, что зимой полевые работы прекращаются. Но тогда во все времена года масса углекопов, находившихся и на земле, и под землей, оживляла эту местность. Большие телеги развозили тут уголь и день и ночь. Рельсы, глубоко ушедшие теперь в землю благодаря гнилым шпалам, тогда скрипели под тяжестью вагонов. В настоящее время шоссейные дороги и простые тропинки заменили трамваи, бывшие в употреблении во времена эксплуатации угольных копей; Джемс Старр думал, что он идет по пустыне.
Итак, инженер печально смотрел на окрестности. По временам он останавливался, чтобы перевести дыхание, и прислушивался. В воздухе не слышалось уже былого шума и свиста машин. На горизонте не виднелось черного дыма, на который всякий инженер смотрит с любовью. Не было видно ни высоких цилиндрических или призматических труб, из которых выходил бы дым густыми клубами, ни предохранительных клапанов, что со
