ответить или возразить. Потом я сжалился над ним.
– Мы оба знаем, что Беон – дикий осел, Атон. Он может править колесницей, махать мечом, натягивать лук или грабить город. Но едва ли он способен без долгих и трудных обсуждений наметить посещение отхожего места.
– Тогда кто же задумал напасть на сокровищницу Верховного Миноса? – спросил Атон. Вместо ответа я откинулся на спинку стула и улыбнулся. Он уставился на меня. Потом выражение его лица изменилось. – Ты? Не может быть, Таита! Как ты можешь помышлять ограбить Верховного Миноса, отнять у него пятьсот лаков серебра, а потом договариваться с критянами о поддержке и союзе?
– В темноте трудно отличить египтянина от гиксоса, особенно если египтянин как гиксос, владеет их оружием и говорит по-гиксосски, – заметил я, и он опять покачал головой, лишившись дара речи. А я продолжал: – Ты согласен с тем, что такое предательское нападение уничтожит любую возможность создания союза гиксосов и критян против нас?
Наконец Атон улыбнулся.
– Ты чудовищно коварен, Таита. Не могу взять в толк, почему тебе так доверяю! – И сразу полюбопытствовал: – Велик ли гарнизон критян в Тамиате?
– Сейчас в нем около двух тысяч воинов и лучников. Хотя почти сплошь наемники.
– Вот как! – На него это произвело впечатление. Он снова помолчал, потом заговорил снова: – Сколько людей тебе понадобится? Или вернее было бы спросить, сколько людей понадобилось бы Беону, чтобы осуществить свой подлый замысел?
– Достаточно, – осторожно ответил я.
Я не собирался раскрывать перед ним все свои намерения. Атон принял это и не стал настаивать. Однако задал другой уклончивый вопрос.
– Ты не оставишь в крепости живых критян? Перебьешь всех?
– Конечно, я позволю большинству уйти, – решительно возразил я. – Пусть как можно больше вернется на Крит и предупредит Верховного Миноса о предательстве царя Беона.
– А критское сокровище? – спросил Атон. – Эти пятьсот лаков серебра? Что станет с ними?
– Сундуки фараона почти пусты. Мы не можем спасти Египет без сокровищ.
– Кто возглавит набег? – продолжал допрашивать он. – Ты сам?
Я в ужасе воззрился на него.
– Ты знаешь, что я не воин, Атон. Я врач, поэт и мирный философ. Однако если фараон прикажет, я готов сопровождать отряд в роли советника начальствующего ими.
– Тогда кто поведет людей? Кратас?
– Я люблю Кратаса, и он отличный воин, но он стар, упрям, не поддается на уговоры, его не соблазняют предложения.
Я пожал плечами, и Атон рассмеялся.
– Ты прекрасно описал военачальника Кратаса, о мирный поэт. Но если не он, кого же назначит фараон?
– Вероятно, Зараса.
– Ага. Знаменитый сотник Зарас из отряда Синего Крокодила стражи фараона. Один из твоих любимчиков, Таита. Верно?
Я
