style="font-size:15px;"> Тереза была в нерешительности.
– Давай! – подбодрил ее медик. – Это написано у тебя на лице!
– У нас единичный случай, Антонио. Профиль, как ты знаешь, используют для других целей…
– Но ведь тебя это беспокоит, верно? Налицо ритуальность, ты это подметила. А ритуальность порождает серию – так и появляются серийные убийцы.
Тереза покусывала дужку очков. Она устала, проголодалась и заметно нервничала. Парри давно ее знал и читал ее мысли как открытую книгу.
– Ему от двадцати пяти до тридцати, – наконец проговорила она. – Живет один. Худощав и при этом чрезвычайно силен – убитый был далеко не слабак. Относится к дезорганизованному типу, но только отчасти. Пользуется не только силой, но и мозгами. Умен, однако мне кажется, в жизни многого не добился из-за проблем с психикой: вполне вероятно, в школе учился плохо и теперь работает где придется. Интроверт. Думаю, он никогда не жил с женщиной. Возможно, страдает от сексуальных расстройств.
Марини выдохнул. Неосознанное действие, выдающее недоумение, отметила про себя Тереза.
– Ты с чем-то не согласен и хочешь это обсудить? – поинтересовалась она.
Тот лишь удивленно развел руками.
– Вы полагаете, я пришел сюда просто так? Естественно, я хочу обсудить, высказать свое мнение, поспорить, наконец! Но обсудить конкретные факты, а не…
Тереза улыбнулась: с подобной реакцией она сталкивалась не впервые.
– Ты прав, – согласилась она. – Смерть – вполне конкретная вещь, не находишь? Чувствуешь запашок?
Глаза инспектора загорелись: видимо, он устал от ее нападок.
– Чувствую. А вы? – ответил он вызывающе.
Парри открыл было рот, чтобы вмешаться, но Тереза остановила его взглядом. Ее не заботило нарушение дисциплины. Как знать, вдруг у молодого инспектора, кроме костюма с иголочки и недовольного личика, имеется еще и характер?
– На чем основываются мои выводы? – проговорила она, приблизившись. – На опыте. И на статистике. И на сотнях профилей тех, кто убивает таким же способом. Особым способом. Никакой мистики. Я не гадаю, а изучаю. И тебе советую.
Ночной воздух был колюч и свеж. Тереза старалась дышать полной грудью, чтобы прогнать навалившуюся печаль. Подобное ощущение охватывало ее всякий раз, когда она выходила из Института судебной медицины, и ничуть не притуплялось ни с годами, ни с количеством вскрытий, на которых ей довелось присутствовать. Это походило на кратковременную остановку дыхания.
Она заспешила к машине, за ней след в след шел Марини. Инспектор был зол, на его месте Тереза ощущала бы то же самое. Именно этого она и добивалась: немного праведного гнева и злости. Всего того, что дает энергию и силы.
Инспектор нагнал ее.
– Что я вам сделал? – спросил он.
Тереза сделала вид, что не понимает.
– За что вы меня ненавидите? За то, что опоздал? Даже если так, разве я заслужил, чтобы меня унижали?
Тереза
