нарушение адаптации, направлена на созидание нового уровня адаптации, называемого трансадаптацией, или адаптацией, связанной с самореализацией и трансценденцией личности (по М.Ш. Магомед-Эминову, 2005).
Прохождение через описанные уровни Б. Вальденфельс называет генеалогией повседневной жизни, которая не допускает преувеличения значения этой сферы, не возводит категорию повседневности в ранг универсального понятия и не абсолютизирует теорию обыденной жизни (Б. Вальденфельс, 1991. С. 40–41). «Высший» уровень повседневной жизни автор не относит в чистом виде к повседневности, отмечая его пограничный характер (с миром «внеповседневности»). Однако граница выделенных уровней носит лишь условный характер, подобный многим существующим границам (позитивность – негативность; норма – патология и др.).
Продолжая анализ ситуаций повседневности, следует отметить, что существуют иные точки зрения, обозначающие повседневность специфичными и неспецифичными формами жизнедеятельности. По мнению Э.А. Орловой, повседневность является неспецифичной формой жизнедеятельности: отношения в семье, неформальных группах, проведение свободного времени, домашние занятия и т. п. (Э.А. Орлова, 2002). В повседневной жизни люди осваивают необходимые знания и навыки не специально организованным образом, а на уровне повседневного опыта обращения с ближайшим предметным окружением, повседневного общения друг с другом, использования общедоступных информационных средств – это то, что в психологии принято обозначать понятием первичной социализации. Единственной специальной формой такого освоения на этом уровне можно считать систему общего образования (вторичная социализация в психологии).
Кроме этого Э.А. Орлова выделяет принципы изучения повседневной реальности, на основе которых можно дать характеристику повседневной (обыденной) жизни: принцип непосредственного воспроизведения жизни независимо от меняющихся исторических условий, от содержания политики, общественной практики и т. п.; принцип непосредственной реализации потребностей и интересов; принцип самостоятельного порождения, поддержания, разрушения людьми своей социокультурной среды; принцип всеобщности и универсальности некоторых антропологических характеристик в каждый исторический промежуток времени; принцип социокультурной определенности способов жизнедеятельности человека; принцип различий форм повседневной жизни в результате социальной дифференциации общества, демографических, региональных и других различий между людьми (Э.А. Орлова, 2002).
Пожалуй, полнее всех обрисовали реальность повседневной жизни и выделили ее отличительные признаки П. Бергер и Т. Лукман. При описании повседневной реальности исследователи прежде всего обращают внимание на ее «само собой разумеющийся характер» (П. Бергер и Т. Лукман, 1995. С. 39), нечто нормальное и самоочевидное, естественное, отмечают ее непроблематичный характер: «…привычный порядок повседневной жизни
