земли. Следы запаха в воздухе совсем свежие. Стало быть, уже близко. Она потащила Кристера дальше между соснами по узкой тропинке. От этого места дом уже не был виден.
Вот оно! Чуть впереди показалась хижина.
Домом это никак нельзя было назвать. Унылое строение из древесно-стружечных плит, покрашенное красной краской и покрытое просмоленным картоном вместо крыши. Окно давно разбилось, вместо него был вставлен кусок прозрачного полиэтилена.
Кристер замешкался. Тинтин натянула поводок и заскулила.
Ему доводилось раньше находить мертвых детей. Он вспомнил двенадцатилетнюю девочку, которая покончила с собой. Это было в окрестностях Каликса. Полицейский зажмурился, чтобы отогнать от себя эту картину. Он нашел ее, сидящей под деревом, казалось, девочка просто спит.
Тинтин обнаружила ее после трех часов упорных поисков. А поскольку она не любила собачьих сладостей и вообще была довольно равнодушна к еде, Эриксон поощрил ее так, как всегда поступал, когда собака хорошо выполняла свою работу. Он стал с ней играть. Для нее это было лучшим поощрением. А для него было важно, чтобы Тинтин радовалась, когда ей удавалось найти то, что от нее требовал хозяин.
В результате мертвая девочка сидела под деревом, а Кристер, стоя рядом, играл с Тинтин, выкрикивая: «Ты моя умница! Вот я сейчас схвачу мою девочку!»
В этот момент к ним подошли два полицейских. Они посмотрели на девочку, потом на Кристера – с таким выражением, словно он сошел с ума. Кристер взял Тинтин на поводок и, не говоря ни слова, ушел. Он и не пытался ничего объяснить. Да и зачем? Они все равно бы не поняли. Но, ясное дело, после этого о нем пошли разные слухи.
Мальчик лежит в домике. В этом он был почти уверен. Тинтин скулила и тянула за поводок, стремясь туда. Нечего рассуждать. Он должен посмотреть, что там.
В домике на полу валялся старый матрас в цветочек. На колченогом столике теснились пустые банки. Похоже, кто-то приходил сюда выпить пива и пообжиматься. Но теперь на матрасе лежало маленькое тело, укрытое грязным синтетическим покрывалом в катышках и парой одеял.
– Отлично, старушка! – похвалил он Тинтин.
Она закружилась вокруг Кристера, лопаясь от гордости.
Кристер осторожно приподнял одеяла и покрывало. Приложил палец к шее. Кожа теплая. Пульс есть. Он оглядел белую футболку, босые ноги. Крови нигде нет. Похоже, мальчик не ранен.
Полицейский испытал такое облегчение, что его затрясло, как от холода. Мальчик жив.
В тот же миг ребенок открыл глаза. Он уставился на Кристера, его глаза расширились от ужаса, и он издал дикий крик.
Сиввинг еще раз протопал вокруг машины, приволакивая парализованную ногу.
«Скоро он упадет, – подумала Ребекка. – И мне его ни за что не поднять».
– Может, тебе лучше присесть? – осторожно спросила она.
– Сразу видно, что у нее давно уже нет мужика, – проговорил Сиввинг, который,
