на трон на том основании, что является потомком Людовика Святого. Католическое ополчение считало его своим предводителем, а население Парижа просто обожало.
– Если Гиз хотел отомстить за отца, то у него больше терпения, чем у меня, – задумчиво произнес рыцарь.
– Жажда мести – сильнодействующее средство, – заметил Рец. – Если принимать его каждый день, то жизнь приобретает смысл и цель. Как и во многих других случаях, фантазия здесь гораздо приятнее ее осуществления.
– Тогда пусть будет Гиз. Личность заговорщиков не имеет значения.
– Согласен. Гугеноты убедят себя, что заговор зрел очень давно и в нем приняли участие королева, король, Гизы, Папа и все, чье имя они захотят очернить. А вы бы подозревали Екатерину в заговоре?
Было видно, что похожий вопрос герцог уже задавал другим людям.
– Это противоречит ее политике, – сказал Матиас.
Удовлетворение, с которым Рец выслушал этот ответ, заставило Тангейзера задуматься: не обманываются ли и он, и все остальные насчет намерений королевы?
– Предположим, мы прислушаемся к чувствам короля, – сказал Альбер Гонди. – Что дальше?
– Все зависит от Колиньи.
– Адмирал будет разыгрывать из себя воскресшего Христа и укрепит свою власть. Вот почему он остался в городе, а не уехал, на чем настаивали его соратники. Что подводит нас к сути проблемы. Колиньи убеждал короля начать войну с Испанией в Нидерландах. Он убежден, это позволит объединить под одним знаменем французских католиков и протестантов.
– Даже будь это всего лишь фантазией, такое не могло прийти в голову человеку в здравом уме.
– Он утверждает, что эта война – условие его согласия на заключенный брак.
– Брак требовал согласия Колиньи? И ему позволено такое говорить? – изумился иоаннит.
Его собеседник ничего не ответил на критику монарха.
– Месяц назад армия гугенотов вторглась во Фландрию. Альба разбил их у Монса. У Женлиса, командира разбитой армии, нашли письмо от короля, в котором его величество обещает поддержку голландским мятежникам, – продолжил он вместо этого.
Тангейзер ухмыльнулся, но ничего не сказал, а герцог стал рассказывать дальше:
– Королевский двор в долгу у итальянских банкиров и зависит от них. Еще один конфликт с Испанией стал бы катастрофой, но его величество колеблется, особенно когда на ухо ему нашептывает Колиньи.
– Почему такой известный подстрекатель, как Колиньи, допущен к уху короля?
– Королю всего двадцать два.
– В этом возрасте Александр взял Персеполь.
– Вы правы, но лишь отчасти. – Рец немного помолчал. – В ту ночь, когда его величество впервые познал женщину, я присутствовал при этом событии от начала до конца, чтобы все прошло хорошо. Я исполнил свою священную обязанность по отношению
