куда надо, и все.
Василий хмурится:
– Это просто удивительно. Черточки с кругляшками какие-то, а музыка правильно играет.
Леонид ему снова:
– У музыкантов это так везде. Это тебе, брат, не баранку крутить.
– Что ж, – говорит ему товарищ снова, – баранка – дело многим привычное, а как ты-то быстро разбираешься в этих крючочках? В них запутаться можно!
– Это, – отвечает Леонид, – только тому кажется, который в них смысла не видит, а я по ним музыку отгадываю и через инструмент звучать заставляю. Как вроде по сапогу знаю, какую подметку подшить. А в твоей профессии – ты тоже сам знаешь, куда баранку крутить, чтоб препятствие объехать.
А Василий уточняет:
– Ну, куда крутить – и ты завсегда видишь. Эх, жалко, что ты сапожник. Вроде, музыка у тебя сейчас как будто сбоку. Просто так. А ведь она главным делом тебе становится.
– Что делать-то?
– A то, друг мой дорогой, если б ты из нот по крайности хоть немного больше грамоты имел, то цены тебе вообще не было! И знал бы как в музыке расчет силы сделать, чтоб люди твою песню везде запели. А так ты наугад все песни складываешь, а по-научному сообразить сразу не можешь, и это тяготит тебя сильно.
Леонид на такое рассуждение согласился.
– Об этом, – говорит, – спору нет, что я в сольфеджио не силен, но только музыке я с детства предан!
А друг опять говорит ему:
– Дак, что ж ты все за этой железной ногой сидишь?! Бросай ее к лешему и на музыку полностью переходи. Тут ты больше пользы иметь будешь!
Но на это Леонид опять не соглашается.
– У меня, – говорит, – дома родственники есть, их поить и кормить надо. А сестра-старушка и совсем привыкши меня за этой работой видеть. Так им спокойнее. Все в руках вещь держу. А как ты ноту в руки возьмешь?
– Неужели же, – опять гнет свое Василий, – твои сапоги лучше? Или всю жизнь за ними сидеть станешь?
– Сапоги, дружочек, – они завсегда денежку в дом дают! Всегда людям нужны. А музыка, она капризная. Чуть что не так, люди сразу отвернутся, а ты на бобах останешься и как медведь лапу сосать станешь! А жить-то ведь надо!..
Ничем его Василий своротить в сторону музыки и в этот раз не смог. Задумался он: как все-таки мнение его исправить, да в новую веру друга обратить, хоть и упертый он сильно. Осторожничает – как бы чего плохого не получилось. А все-таки должен уговорить его, чтобы хоть на короткое время с музыкой один на один остался и попробовал – сживется он с ней, или опять за сапоги сядет.
– А потом, – снова подначивает Василий, – и сам разумение иметь будешь, к чему тебя судьба предназначила.
На то Леонид и согласился.
На другой раз уговорил Леонида Василий к специалистам музыкальным съездить, чтоб он свою теорию музыки проверил. Чтобы по музыкальной жизни не шел, как говорят,
