Этот звук пробирает до дрожи, он пугает и одновременно завораживает. Он звучит так, словно сам океан разверз бездонные воды и всей своей мощью заговорил посреди ночи.
Леонид Кириллов три раза слышал этот землеутробный стон. Сначала он неизменно завораживал доктора естественных наук, но однажды не на шутку напугал. Леонид сделал шаг вперед, приблизился к черным водам и внезапно почувствовал непреодолимую тягу. Такую сильную, такую естественную – словно океан звал его. Звал, чтоб поглотить, чтобы забрать Леонида и навсегда с ним слиться.
После того случая Кириллов не выходил в море долгих шесть месяцев. И вот, он снова в экспедиции, снова спешит к таинственным берегам острова Медвежий.
Мозг нуждается в отдыхе гораздо больше тела – это Леонид успел усвоить, исколесив без малого весь свет.
Он обозначил в навигаторе место стоянки, включил дополнительный сигнал для локации и спустился в кубрик.
«Радио? Не надо! Мало ли что можно в таком состоянии услышать… Сон, сон, сон!»
Кириллов закупорил люк, проверил иллюминаторы и вошел в каюту. Твердая кровать аскета, приглушенный свет и убаюкивающий плеск воды о корму. Леонид медленно погружался в сон. В помутненном дремотой рассудке ясно отчеканились тяжелые шаги – кто-то ходил по палубе. Путешественник открыл глаза и прислушался.
Шаг, еще шаг. Словно тяжелые рыбацкие сапоги.
– Да что за чертовщина… – почти беззвучно произнес он и поднялся на локтях. – Нееет, на этот раз ты меня не выманишь! – Леонид поднял голову, внимая каждому звуку.
Он схватил подушку, и накрыл ею голову – звуки пропали. Теперь не было ни плеска волн ни странных шагов.
– Так-то лучше… – он вновь закрыл глаза и теперь уже всерьез провалился в сон.
Леонид Кириллов летел над черной водой. Его окутывал туман. Туман поддерживал его и что-то нашептывал. Он бы хотел разгадать этот шепот, но слова слились воедино. А из единого вскоре вновь распались на множество – множество встревоженных голосов.
«Леонид… Леонид…» – это, пожалуй, то немногое, что Кириллов понял.
Стук в дверь. Отчетливый, кулаком.
Кириллов открыл глаза и посмотрел на часы. Казалось только прилег, а два часа пролетело.
– Кто там? – крикнул он.
Из кубрика не донеслось ни слова. Разумеется, он же на яхте один. Просто показалось! Как и шаги, как темный силуэт и так же, как странный слизкий туман.
Леонид подложил под голову подушку и перевернулся на спину. Он снова хотел закрыть тяжелые веки, но взгляд привлек круглый плафон. Старинный со ржавчиной, где рифленое стекло зафиксировано сеткой из металлических прутьев. По спине прошла ледяная волна ужаса. Не сказать, что плафон пугал Кириллова, но его присутствие на потолке каюты однозначно пугало. Такие разве что на подлодках, но никак не на парусной яхте, никак не на Химере.
Леонид
