один глаз и прижимая левую ладонь к груди, парень искал целую бутылку.
– Ты точно полон сюрпризов, – ухмыльнулся охотник, потянувшись за выпивкой.
Странно, но сейчас он не слышал голосов.
А еще он не видел того, что творили зачинщики драки.
Лесоруб добротно приложил бандита о стол и тут же сверху пустил вдогонку кулак, что раскрошил оставшиеся передние зубы. Этого вполне хватило, чтобы остудить его пыл.
Мужик поднял противника и, не встретив сопротивления, просто отпустил его. Бандит, ударившись лицом о стол, не должен был встать. И все же он сделал это и с криком накинулся на лесоруба со спины, едва тот отвернулся.
Они врезались в дальний край стойки, невольно привлекая к себе внимание охотника.
Лесоруб ударил кулаком сверху, готовый отбросить противника в следующий момент, но не заметил кинжала в руках бандита.
Подлый удар исподтишка в бок чуть ниже ребер.
Один, другой, третий.
Быстро и резко.
Никто не мог его остановить.
Дружки бандита стали оттаскивать своего, но было слишком поздно.
Истекающий кровью лесоруб с непониманием в глазах медленно осел на пол, съехав по стойке. Все замерли. Звуки постепенно заглохли.
Подобных смертей в котлах происходит по сотне за лун. Вот только эта отличалась от них. Из-за присутствия одного человека, на которого каждый в очаге сейчас переводил взгляд.
Охотник видел убийство, что разом многое меняло.
– Что притихли, народ? – заговорил главарь с изуродованным лицом. – Ничего ведь не произошло. Выпили. Повздорили. Бились за жизнь. Будто такое не случалось прежде.
Он осматривал очаг, держась перед своими, и старался вести себя так, словно все в порядке вещей.
– Твой человек прикончил Фиодеха. В драке, – кто-то нашел в себе силы заговорить.
– При охотнике.
– Вытащил заточенный металл и просто прикончил.
Как же быстро местные вспоминали о законах, когда им было это удобно. Желая избавиться от незваных гостей, те могли бы процитировать несколько абзацев любого постановления (вне зависимости от их образованности), но стоило им самим переступить черту, как их разум словно поражал недуг и они резко обо всем забывали.
Какая удобная позиция.
– Он защищался, – продолжал главарь, опасливо поглядывая на охотника. – Бился за жизнь. Гляньте на него.
Вид у поколоченного мужика был еще тот. В крови, расплывшихся синяках, без передних зубов, с порванной губой и ухом.
Но что это меняло?
А тем временем, пока очаг оценивал ораторское искусство главаря, банда постепенно стягивалась к нему. Все девять человек, включая и тех, кто все это время отчаянно делали вид, будто пришли сами по себе.
Местных же, способных стоять на ногах и держать оружие, Тархельгас не насчитал и двух десятков. Будет ли от них
