спросила Любовь Ивановна. – А конфликтов не боитесь?
– Нет, мама. Закон на планете Мория один и нарушать его никто не вправе. У нас организовано практически идеальное общество, а жизнь построена по типу пасеки: каждый обязан вносить посильную лепту в общее дело, от трутней немедленно избавляются, переправляя их восвояси. И это действительно так. В противном случае мы бы здесь не появились.
– Вас что, вернули на Землю как не оправдавших доверия? – испугалась Любовь Ивановна.
– Ты снова всё неверно истолковываешь, мама. Мы тестируем здесь своё изобретение и одновременно собираем научный материал для дальнейших опытов. Теперь ты поняла?
Протей и Каэль всё это время молчали, лишь изредка перебрасываясь фразами и сверяя время.
– Пора прощаться, – неожиданно объявил Каэль. – Нас ждут на Мории.
Любовь Ивановна схватила руку дочери и неистово закричала:
– Не пущу! Мне без неё не жить…
Но её уже никто не слышал. Зелёная кнопка «старт» была приведена в действие.
Очнулась Любовь Ивановна в полной темноте на диване. Она мучительно пыталась вспомнить всё, что с ней произошло. Но, как ни старалась, дочь и её спутники из памяти были стёрты навсегда.
Командировка
Этот случай произошёл в конце восьмидесятых, ещё до развала Советского Союза. На протяжении нескольких лет Иван Иванович Лаптев ни шатко ни валко руководил производством. Он старался, важничал, ходил выхухолем, за что в кулуарах о нём в шутку говорили: «Сгорел на работе, забыв включить пожарную сигнализацию». И во сне, и наяву он представлял себе, как заработает весь механизм производства, когда на наиболее ответственных его участках появятся умные машины – компьютеры. Не надо будет галопом бегать по цехам, копаться в пыльных архивах, спрашивать-выспрашивать, постоянно собирать всех и вся, просить-поносить, а потом ждать у моря погоды. Просто нажал кнопочку-другую, и пожалуйста – всё как на ладони: понятно, куда идти, как идти и с кем идти. А сколько бездарей и неугодных поубавится одним махом, даже подумать страшно. Экономия, одним словом. Технический прогресс, товарищи!
Но таких мудрёных машин в стране, к сожалению, было мало, в её глубинках ещё меньше, а кое-где о них только мечтали. Вот и решил однажды Иван Иванович наведаться в столицу, чтобы приобрести диковинный товар, как говорится, из первых рук. «Для начала, – думал он, – возьму один аппарат. Москва тоже не сразу строилась. А потом бог даст разживёмся. И обязательно поставлю его в своём кабинете – будет мозговым центром. Уверен, народ сразу же запоёт оды, восторжествует пресса, из больших кабинетов польются дифирамбы». Голова от будущих успехов у Ивана Ивановича кружилась, сердце стучало, как стахановский отбойный молоток, а супруга радостная бегала вокруг него кругами и всё примеряла, где проколоть дырочку на лацкане.
Однако ни ему, ни его половинке, Татьяне Савельевне, и в голову не приходило, что глупость, помещённая в рамку, относится к рамочной глупости, а измена мужу, на
