даже. Так, вороватая гнида на казенном довольствии.
Тем временем «дуэлянты» уже были на местах, каждый в своем углу. На ринг взобрался импозантный господин, и ему дали микрофон. Понятно – ринг-анонсер. Сейчас афишу бою сделает.
Господин, действительно, сделал. Он со вкусом расписал события, предшествовавшие поединку. При этом, хотя напрямую он этого и не говорил, как-то само собой из его речей следовало, что дело Хохрякова правое, а вот подопечного моего – совершенно наоборот. Бывают такие люди, говорит человеческим голосом, а выходит какое-то собачье тявканье из подворотни. Пусть даже и солидное.
Пока господин болтал, я еще раз оглядел поединщиков. Хряк невозмутим и с нехорошим таким интересом оглядывает противника. Как повар, который не решил, что из фарша сделает, тефтели или котлеты.
Чудик же весь, конечно, на нервах, бледен и наверняка ни слова не запомнил из моих вчерашних напутствий. Однако глаза осмысленно бегают. То на визави глянет, то на ринг, то на публику. Стратег. План обороны дома, блин, у него.
Ринг-анонсер наконец заткнулся, объявив напоследок, что бой будет длиться три раунда, если, конечно, не закончится прямым или техническим нокаутом.
Дуэлянты заняли позиции в центре ринга. Прозвучал гонг. Рефери скомандовал: «Бокс».
То, что произошло дальше, будет сниться мне в моих тренерских кошмарах. Чудик тигром камышовым подпрыгнул к Хряку и совершенно по-дворовому шмякнул ему правой, с верхнего замаха, куда-то между лбом и макушкой. Вроде как гвоздь забил. Тут же, в ужасе от того, что сделал, стремительно попятился к канатам и прикрыл голову руками в своей фирменной стойке павиана, которую мы вчера так безуспешно пытались извести.
Господи, что сейчас будет!
До Хохрякова в первую секунду даже не дошло, что его ударили. Хотя какой там удар?! Все шоу четко складывалось в его голове накануне, и вдруг что-то пошло не так. Это как если бы ты собрался пострелять по мишени у себя на даче, а мишень вдруг взяла бы и запустила в тебя кирпичом.
Оторопевшие трибуны замолчали на миг, а потом разразились хохотом вперемешку с восторженными криками. Громче всех орал рядом со мной Славик.
И тут до Хряка доперло. Под продолжающийся смех он ринулся на своего соперника. Это было зрелище не для слабонервных. Три или четыре абсолютно убойных серии Хохряков провел на запале. И в корпус и в голову – почти все прошло. Как чудик остался на ногах, я просто не понял. Прижатый к канатам, он елозил по ним мокрой спиной, неумело прикрываясь и всё пропуская и пропуская.
Потом Хряк наплевал на всякие боксерские штучки и принялся просто лупить соперника. Один, еще один! Интересно, сколько еще душа и тело Чудика выдержат в таком режиме? Надо же, а этот удар блокировал даже.
По-хорошему, рефери стоило бы уже остановить эту безудержную веселуху, поскольку было понятно, что
