сами видели, сколько прессы, блогеры. Я совершенно ясно понимал, что выиграть никак не смогу. Но мне надо было разозлить этого мерзавца, чтобы он показал свое истинное лицо. Он и показал. Теперь люди посмотрят видео это неприглядное. Как вы думаете, кто за этого негодяя теперь голосовать будет? Кроме того, наверняка вмешается прокуратура, полиция. Заявление я писать, конечно, не буду. Все-таки дуэль. Но тут факты налицо – избит человек. Расследование даже вести не надо, улики собирать. Нет. Все прошло прекрасно. Просто прекрасно. Ведь он, понимаете, я совершенно все раскопал, в прошлом году он украл из бюджета…
Чудик еще что-то говорил, а я делал вид, что слушаю. Молча. Хотя на самом деле мне хотелось орать на этого дурачка блаженного. Какое видео? Какие блогеры? Через три дня, а то и раньше, те, кто посмотрел, забудут увиденное, потому что новое и интересненькое сеть подкинет. А если и не забудут, то ведь на выборы большинство интернет-пользователей просто не ходят. Ходят на них бабушки и подневольные бюджетники. И когда пойдут хохряковские гонцы по ЖЭКам, клубам ветеранов, ТОСам с обещаниями всевозможной помощи и поддержки, то проголосуют за уважаемого в городе человека, никуда не денутся. А про полицию с прокуратурой даже вспоминать не хочется, настолько смешно.
Но я не буду смеяться. Буду сидеть, слушать и молчать. А когда все-таки приедет скорая и увезет чудика в больницу, я вернусь в пахнущий краской спортзал, еще раз спасибо Пал Палычу, и предложу пацанятам своим скинуться на новые зубы для Чудика. Не скинутся – и ладно. Мы со Славиком скинемся обязательно, потому что мы-то уж точно с понятиями…
В БОЛЬНИЦУ
И был погреб. И погреб был глубок.
– Иваныч, ну их эти огурцы! Давай я тебе своих притащу, – Витьку очень не хотелось спускаться по лестнице, которую он своими руками, по просьбе тестя, прошлой осенью смастрячил из «дерьма и палок».
– Ты чего?! – возмутился тесть. – Олька же с чесноком солит, а я его на дух не переношу. То ли дело со смородиновым листом и хреном! Витюнь, достань пару баночек. Делов-то – туда и обратно.
Витёк вздохнул и обреченно опустил ногу в тяжелом валенке на лестничную перекладину.
Осторожно, в раскоряку, спускаясь он думал о том, что Иваныч – порядочная сволочь. Все нормальные люди хранят зимой соления в холодной кладовой в сенках. Однако чертов тесть кладовую утеплил и держит там кур. А в малый погребок в кухне помещается лишь немного картошки и десяток банок с засолом. Засол этот Иваныч за зиму подъел и вот теперь Витьку приходится лезть в холодную склизь погреба, потому что он жилистый и щуплый, а тесть – наоборот.
А зачем все это Витьку собственно? Иваныч ему даже и не родственник, даром что тестем зовется. Живут Витёк с бабой не расписанными, потому что так удобнее. А кому не нравится – вон со двора. Мало ли баб бесхозных в селе.
«Вот сейчас вылезу обратно и пошлю Иваныча с его
