style="font-size:15px;"> – Конечно, – кивнула я, – а ты куда?
Он оглянулся на дымящийся ресторан:
– Возможно, там остались люди.
И тут на меня что-то нашло, я вцепилась в его рукав и закричала: «Нет! Не пущу!» Он попытался освободиться, но я крепко держалась за него и вдруг почувствовала, что оседаю. Он успел подхватить меня на руки и понес в сторону сквера. Уже краешком угасающего сознания я зафиксировала последовавшие один за другим два взрыва. Очнулась я, лежа на скамейке в сквере. Надо мной склонился взволнованный и бледный Олег, его подбородок был вымазан сажей. Вокруг суетились люди, на соседних скамейках лежало еще несколько человек. Слышалось громкое обсуждение случившегося. Говорили о взорвавшихся газовых баллонах, якобы есть жертвы, но никто не знал, сколько именно. Пожарные уже занимались своим делом, и машины скорой помощи прибывали одна за другой.
– С тобой такое раньше случалось? – спросил Олег.
– Нет, я никогда не видела взрывов.
– Я говорю об обмороке.
– Нет, никогда!
Для убедительности я даже головой помотала, и сразу же об этом пожалела, так как перед глазами всё поплыло.
– Лежи спокойно, – скомандовал Олег.
Я поделилась с ним своими ощущениями.
–Знаешь, всё так странно, – сказала я, – я вроде нормально вижу и слышу. Но всё будто находится за стеклом. Вот и ты за стеклом. – Он взял меня за руку и нежно ее пожал. – Да, так лучше, не отпускай.
Мы держались за руки, когда к нам подскочила рыжая взлохмаченная девица с микрофоном в руках, за ней следовал оператор с камерой.
– Мы с вами находимся в сквере на петроградской стороне, – тараторила она, – как раз напротив ресторана грузинской кухни, где только что произошли три взрыва. В сквере обосновались пострадавшие в этой ужасной трагедии. Сейчас мы побеседуем с некоторыми из них. – Она повернулась к Олегу: – Пожалуйста, представьтесь и расскажите, как вы…
– Пошла вон! – грубо оборвал ее Олег.
Девица, похоже, ко всему привыкла, так что, пробормотав в микрофон, что многие пострадавшие до сих пор не вышли из шока, проследовала дальше.
– Терпеть не могу журналистов, – с чувством произнес Олег.
– Всех без исключения?
Он сильнее сжал мою руку и улыбнулся:
– Если ты шутишь, значит, дело пошло на поправку. Отвечаю на твой вопрос: некоторые журналисты, вернее, журналистки, мне очень даже симпатичны.
Наш милый разговор прервало появление доктора. Похоже, с тяжелыми ранеными разобрались, теперь дошла очередь до сидящих и лежащих на скамейках. Врач, приятный мужчина лет сорока, задал мне несколько вопросов, потом Олег описал ему, как я потеряла сознание. Поинтересовавшись, кем он мне приходится и, выяснив, что мужем, врач высказал предположение, что я беременна.
– Нет, это невозможно! – воскликнула я.
– Ну, скажу вам по секрету, – заговорщицким
