и не было этих десяти минут молчания. – Проводишь меня до отеля?
Я кивнул. В отель так в отель – возвращаться в казино все равно не имело смысла. Как говорит Руслан, «смирись с тем, что произошло, сделай выводы и завтра играй лучше». Гнев, злость, раздражение – плохие попутчики в жизни и особенно в игре. Ты всего лишь проиграл деньги. А в мире ничто не изменилось. Море осталось морем. Звезды все так же блестят на небе. День сменит ночь. И люди вновь будут играть завтра, послезавтра и даже тогда, когда тебя не станет. Да уж. Пути Господни неисповедимы, а выкрутасы госпожи Удачи – непредсказуемы. Хрен с ними, с деньгами. Завтра выиграем. Сегодня просто не повезло.
Я глубоко вдохнул. Воздух, пропитанный запахом соли и водорослей, приятно освежал. Пояс огней набережной Promenade Des Anglais уходил вдаль изящной золотой дугой. А на небе, словно ее отражение, висел Млечный путь.
– Значит, ты не женат, – Елена вернула меня на землю.
– Нет. И никогда не был. И мне тридцать два года.
– И … – она вопросительно взглянула на меня.
– Что «и»? – не понял я.
– Продолжай, продолжай. Про невесту, которая томится в отеле в одиночестве. Что брови нахмурил? Или уже забыл, как врал утром про свидание?
– Ничего я не врал. Свидание состоялась. Но невеста не моя. Так, одна знакомая. И вообще – она не невеста. Твой отель далеко?
– Почти пришли. Я остановилась в Westminster.
– Что, здесь? – я удивленно кивнул на показавшийся впереди отель. И засмеялся. Вот дурак, мог бы еще утром догадаться, что она тоже из Westminster. Обычно все завтракают в своих отелях, а мы как раз сидели за соседними столиками.
– Ну что, войдем вместе, или стесняешься? – Елена мягко высвободила руку.
Я пожал плечами и направился в холл первым.
Через пару минут мы встретились у лифта. Ждали, не глядя друг на друга, поигрывая ключами.
Приехал лифт. Мы поднялись на третий этаж. Девушка вышла, я последовал за ней. Она не оборачивалась, а лишь тихо посмеивалась. Около двери с номером триста двенадцать Елена остановилась, повернулась ко мне. На губах хитрая улыбка.
– Спокойной ночи?
Я притянул ее к себе. Не настойчиво, не грубо. Но поцелуй не удался. Она отстранилась.
– Решил, что я снимаю тебя? Устроил проверку?
– Нет, просто влюбился….
– Неужели?
Она как-то странно посмотрела на меня, затем отступила на шаг.
– Надо достать ключ, – она вытащила левую руку, на локте которой висела сумка, из кармана брюк.
Мелькнуло что-то непонятное. Белые выпуклые рубцы на кисти, бугры выпирающих косточек, какая-то птичья лапа вместо пальцев – все скрюченное, маленькое… Так вот почему Елена постоянно держит левую руку в кармане – скрывает увечье. От неожиданности я отпрянул и начал бормотать сбивчивые извинения.
– Значит, до завтра? – Голубые глаза смотрели с какой-то отстраненностью, словно ей было все равно, отвечу я «да» или «нет», но мне показалось, что в глубине плескалась
