как белка в колесе.
– Что так? – спросил Марк, принимая литровую бутылку вина.
– Брат из Крыма приезжал. Документы ему здесь надо оформить для его делишек.
– И как там, в Крыму? – поинтересовался Ленц.
– Ничего, – равнодушно ответила Аня. – Он мне свой телевизор пересказал, я ему свой. Почти поссорились.
– Отчего же «почти»? Что вас остановило на этом пороге? – Спросил Лутковский.
– Ну как… близкие люди…
– Это не тормоз для нормальной ссоры, – перебил девушку Ленц. – Брат на брата – это нормальный исторический процесс.
– Наверное, – пожала плечами Аня, – но мы не поссорились. Вернее, почти поссорились.
– «Почти» – это не поссорились, – усмехнулся Лутковский.
– Ты не прав, Володя, – убеждённо ответил Ленц. – Эмоциональная невысказанность очень опасна. Такое, бывало, наворотишь в себе месиво, что отравиться от собственных мыслей можно. Это ведь только кажется, что человек молчит. А на самом деле постоянно лясы точит и в большей степени со своим воображением. Доказать самому себе, что ты круче всех – милое дело. Уверен, что большинство людей, задумчиво идущих или едущих по городу, спорят с воображаемым персонажем – родственником или другом, но в исконном варианте с самим собой.
– Марк, ты за всех-то не расписывайся, – сказала Аня.
– Ну хорошо. Вот ты в машине едешь. Или идёшь куда-нибудь, о чём думаешь? – спросил Аню Ленц.
– Не переживай, – ответила Аня, – исключительно о тебе. Кстати, а где ты пропадал? С зимы тебя не видела. Или с весны, не помню.
– Он под Донецк консервы возил и проповеди пастырей, – ответил за Ленца Лутковский. – Я же рассказывал тебе.
– Если бы ты говорил мне, я бы запомнила, – веско ответила Аня. – А почему пастыри сами туда не ездят? – спросила она.
– Ездят, – нехотя ответил Ленц. – По крайней мере, одного я видел.
– Слушайте, давайте я с вами выпью. За возвращение.
– Я не воевал, Аня, – рассмеялся Ленц.
– А что ты там делал?
– Пердел да бегал.
– Слушай, не пошли, – обиделась Аня, слегка покраснев. – Что это за юморок у тебя туповатый появился?
– Ладно, Аня, не обижайся на это. Просто сорвалось…
В магазин зашёл пожилой человек и, не обратив внимания на Ленца и Лутковского, попросил у Ани налить полуторалитровую бутыль портвейна. Пока Аня отпускала вино, покупатель напряжённым, доверительным шёпотом сообщил ей о скандальной смерти Олега Глоты, не называя, впрочем, ни имени, ни фамилии, которые, по всей вероятности, не знал. Со слов этого информатора выходило, что из-под Донецка приехал солдат и сразу повесился. Аня посерьёзнела и, отпустив клиента, мрачно спросила:
– Вы с похорон, что ли?
– С чего ты взяла? – мрачно буркнул Ленц.
– Не знаю. Странные вы какие-то сегодня. И цветы
