не говорите папе, что мы вас побеспокоили. Мы не хотели! Просто мы думали, что вы уже давным-давно позавтракали, и пришли за яйцами всмятку и горячими гренадерами. А потом услышали приближение этих ваших больших башмаков…
Ада улыбнулась.
– Я довольно поздно легла спать…
Потом подошла к Эмили и прикоснулась к ее руке:
– И вы меня совсем не беспокоите, ни капельки.
Она взглянула на свои скрипучие башмаки, потом снова на Эмили:
– Я ношу их только потому, что этого требует мой отец. Он полагает, что детей должно быть хорошо слышно, но не видно.
Уильям вышел из-за занавески. Он облачился в костюм голубого плиса, желтые носки и коричневые ботинки. Над белым воротничком его лицо сливалось с занавеской.
Ада подвела Эмили к буфету, взяла два яйца и полное блюдо горячих промасленных гренадеров и протянула все это девочке.
– Я буду счастлива, если вы с братом разделите мой завтрак. Я просто обожаю яйца всмятку и солдатиков.
– И мы, – ответила Эмили.
Все трое уселись за стол. Уильям заляпал желтком лацкан своего пиджака, но манеры Эмили оказались безукоризненны. Ада была впечатлена.
Когда они закончили, Эмили открыла свою папку и показала Аде акварели цветов и деревьев, сделанные ею в Тылах внешнего сада (бескрайних). Ада нашла их восхитительными. Уильям взял в руки лист с изображением пурпурной дикой розы и немедленно принял точно такой же цвет.
Ада рассмеялась.
– Уильям, я ведь тебе уже сказала, перестань выделываться! – строго заметила Эмили. Потом улыбнулась Аде: – Не обижайтесь на моего младшего брата, мисс Гот. Его талант маскироваться заводит его порой слишком далеко.
– Зовите меня просто Адой! Как это здорово, поболтать со сверстниками! Мне порой бывает очень одиноко… Кухарки слишком боятся миссис У’Бью, чтобы со мной разговаривать, так что мне остается только Мальзельо, наш комнатный егерь. А его я, признаться, сама побаиваюсь. Что же до моего отца – мне не хочется его беспокоить, он, кажется, всегда так занят… Впрочем, мы видимся раз в неделю, в большой галерее, за чаем.
Ада сама чувствовала, что слишком разоткровенничалась. Но ей так понравилась Эмили! Она была талантлива, хорошо воспитана. А еще она тоже любила яйца всмятку с солдатиками.
Аде не терпелось рассказать Эмили и Уильяму об Измаиле и о Полярнике, прячущемся в старом леднике, но она не решалась – ей не хотелось пугать своих новых знакомых. Ведь, что ни говори, Измаил был призраком, а Полярник – монстром. Наверно, благоразумнее будет отложить рассказ о них до тех пор, пока она не познакомится с детьми Брюквидж поближе.
– Ну, нам-то в Грянул-Гром-Холле одиночество не грозит, – заявил Уильям, покрываясь полосками в тон чайной чашке, – мы завели добрых друзей в Чердачном клубе. И все они нашего возраста.
– Тс-с-с! Уильям!!! – зашипела Эмили. – Ты что, забыл, что о Чердачном клубе нельзя говорить?
