оказался, честный. С ним страдать не будешь. Либо сразу соглашаешься на его условия и живёшь спокойно, всегда зная, где он и что он. Да он и прятаться от тебя не будет. Зато ты всем обеспечена. Растишь себе спокойно детей, а он пусть там кобелится сколько влезет. Для тебя это не будет ударом. Да и пойми ты, лучше выйти замуж за богатого. Проблемы во всех семьях есть. И бедные мужики изменяют так же, как богатые, и скандалы в обоих случаях будут всё те же. Только уровень жизни у тебя будет другой.
Света часто делилась с матерью сердечными делами. Хотя по-настоящему ни в кого никогда не влюблялась. Она искала себе мужчину холодной головой, который устраивал бы её финансово и ярко выраженной мужественностью. Её привлекали мужчины гораздо старше, и как-то она призналась себе, что не против стать даже любовницей, если кавалер будет отвечать всем её запросам. Влюблена она была лишь однажды – в Володю. Но чувства быстро прошли, когда Света встретила Аслана. Володя, её ровесник, воспитывавшийся строгой матерью, сумевшей задушить в нём волевые качества личности, был слишком романтичен и мягок для Светы, характер которой требовал грубой мужской силы и властности. С Асланом её женская суть окончательно сформировалась и стала заточена на властных суровых мужчин.
Через месяц девушка втянулась в работу. Её больше не беспокоила ноющая к вечеру спина и отёкшие ноги. Она деловито разносила подносы, встречала посетителей, улыбалась им задорной, кокетливой улыбкой, при которой её тёмно-зелёные глаза светились хитрым прищуром. С дамами была холоднее, к столикам же с мужской компанией подходила, упруго виляя полноватыми бёдрами. Света носила на работу исключительно узкие юбки, ткань которых сильно натягивалась на изгибах её фигуры, и глубокое декольте, притягивающее взгляд к пышной груди.
На аппетитную рыжеволосую официантку заглядывались повар Роман и бармен Костя. Над молоденьким парнем, который смешивал коктейли, готовил кофе и разливал пиво Света немного подтрунивала. Она часто подходила к его рабочему месту, опускала локти на стойку бара и, немного подавшись вперёд, высказывала свои просьбы: «Костюш, будь душкой, а сделай мне кофейку?» Или просила чай, или немного сока, пока начальство не видит. Костя прожигал её серьёзным взглядом и безропотно делал кофе, отвлекаясь от необходимых дел.
К Роме же она пока присматривалась и осторожничала. Он был старше её лет на пятнадцать: здоровый, угрюмый на вид, необщительный. Рома вызывал во многих брезгливость тем, что работал с мясом: резал туши, извлекал внутренности, рубил, жарил, варил. Его рабочее место всегда было наполнено жаром, паром и вонью пригоревшего жира. После полуденного наплыва гостей от беспощадной готовки Рома покрывался потом, стекавшим по его грубым щетинистым щекам и капающим со лба на засаленный фартук, из-под которого торчал большой круглый живот. В минуты отдыха он вытирал лицо свалявшимся пожелтевшим полотенцем, залпом выпивал стакан воды, брал сигарету и выходил через чёрную дверь во внутренний дворик покурить. Там он сталкивался с рыженькой официанткой, всегда встречавшей его испуганным взглядом.
– Ну что,
