нашла нужную страницу, пробежала текст глазами.
– Так… Хорошо. Кто хочет прочитать текст?
Снова зашелестели листы, ученики опускали взоры в книгу, некоторые принялись что-то записывать в тетрадь. Май сидел на третьей парте беззвучно. Его сердце стучало в висках. Он то напряжённо смотрел в учебник, пытаясь прочесть и осознать текст, который прыгал английскими буквами и не складывался в понятные для ума предложения, то на учительницу, пытаясь вглядеться в её образ, и делал это так настойчиво, что Юлия почувствовала на себе пристальный взгляд. Она посмотрела на третий ряд и увидела удивлённое бледное лицо подростка, пойманного врасплох, с большими выразительными глазами, широко распахнутыми и с надеждой смотрящими на неё. Май очнулся, судорожно отвёл глаза и уставился в книгу. Ему стало стыдно. Он почувствовал, как зашумело в ушах, как запылали щёки и на пропечатанный иностранными словами лист учебника упала капля крови. В испуге он схватился за нос, и новая капля, просочившись между пальцев, жирно бухнулась на книгу.
– У Маячка из носа кровь пошла! – раздался чей-то выкрик.
Все посмотрели на одноклассника. Не дожидаясь реакции учителя, молодой человек пружиной вскочил со своего места и, держась за нос, выбежал из класса. Он мчался по коридору в диком волнении, роняя капли крови на паркетный пол. И лишь в туалете, наполнив ладошки прохладной водой и опустив в них горячее лицо, почувствовал облегчение.
Юлия выглянула из кабинета. Коридор был пуст.
– Кто-нибудь сходите в мужской туалет, посмотрите, как он там, – обратилась она к ребятам.
Все продолжали молча сидеть.
– Хорошо, – кивнула учительница. – Как его зовут?
– Май, – сказала школьница с первой парты.
– Как интересно, – тихо произнесла Юлия и вышла из класса.
Услышав шаги, молодой человек отошёл от раковины и с бьющимся сердцем спрятался в глубине туалета за стеной, покрытой белым кафелем.
– Май! – услышал он голос учителя.
Он затаил дыхание, чтобы не выдать себя. Но от волнения не смог долго продержаться и стал тихонько дышать ртом. Грудь сильно вздымалась и опускалась, с влажного лица стекали капли воды. Учительница сделала ещё два шага внутрь туалета, остановилась, послушала тишину и, не решившись идти дальше, ушла. Молодой человек сполз по стенке вниз и, сев на корточки, обхватил голову руками. В висках стучало выпущенное на свободу сердце. Он ещё долго не мог прийти в себя, спасаясь лишь блаженным ощущением холодной плитки за спиной, утихомиривавшей биение пульса. Вернуться в класс было выше его сил.
Так он и сидел, пока не прозвенел звонок на переменку. Затем встал и, внутренне весь сжавшись, пошёл в класс за вещами. Его била мелкая дрожь, словно он замёрз, но в груди, в самой её глубине, полыхал пожар. Учительница сидела за столом, заполняя классный журнал. Ребята выходили из кабинета, с интересом поглядывая на одноклассника, по бледному
