Силантия жигало, бросила в кадку с водой. Раскаленное железо сердито зашипело, испустив едкий запах окалины.
– Не смейте его трогать! Он ни в чем не виноват!
– А ты кем ему доводишься?
– Я его жена! – Василиса для убедительности, сжав кулаки, сделала шаг к Фоме.
– Вот у тебя мы узнаем все о твоем муже. Вяжи ее, Силантий.
– Не трогайте ее, я все скажу.
– Не ожидая такого поворота событий, Василиса смотрела на мужа, широко раскрыв глаза.
– В чем ты виновен? – она со слезами, бросилась к Терентию, больно колотя маленькими кулачками в грудь.
– Иди домой, все будет хорошо, я тебе все потом объясню.
– Я никуда не пойду!
– Не делай хуже ни себе, ни мне! Я прошу тебя, иди домой, любимая! – он тихонько подтолкнул ее к выходу.
Она, часто оглядываясь, вышла.
– Мы тебя слушаем.
– Я расскажу всю мою историю.
– Очень интересно послушать.
Семья, в которой я родился, оказалась в Византии. Мой отец изучал там «Слово Божье», а потом ушел с миссией и пропал. Когда мне было около десяти лет, умерла мать. Перед смертью она много рассказывала о Родине, которую очень любила. Она наказала мне вернуться на землю Руси.
Мальчишкой скитался по странам. Чтобы прокормиться, научился играть в кости, стрелять из лука. Много чему еще. Когда узнал, что монголы идут на Русь, примкнул к ним, но я не воевал против своих, я не убил ни одного русского человека. Я понимаю, что этого доказать не смогу. Только за то, что я был у монголов, вы вправе меня повесить.
– Как же тебе удавалось быть в бою и не убивать? – Фома недоверчиво взглянул на Терентия.
– Вначале у них нукеров было хоть отбавляй, но после больших потерь меня заставили идти в бой. Когда я увидел, что монголы и татары убивают безвинных женщин и детей, я стал стрелять в них из лука, пока не убил всех, кто был рядом со мной. Я ушел, вернее, уехал, куда глаза глядят. Продал коня и с беженцами вошел в ваш город.
Силантий давно сидел рядом с Терентием, глаза его наполнились слезами. Он вспоминал свою семью.
– Ты сказал правду, свободен до утра. Утром придешь к князю.
– Почему, мне поверили?
– Один из беженцев узнал тебя, а главное он рассказал нам ту же историю о набеге.
Терентий, не веря своей свободе, стоял на месте.
– Иди, иди, да не забудь завтра подойти к князю.
Когда Терентий вышел, Силантий сказал Фоме:
– Попугали и достаточно! Больше ко мне с такими просьбами не подходи! Я чувствовал себя монголом.
Василиса не ушла домой, затаившись у двери, слушала весь горький рассказ мужа. Когда он вышел из кузницы, она бросилась к нему.
– Прости меня, за то, что я усомнилась тебе!
– Все хорошо, идем домой.
Юсуф
