В его печальных глазах мелькнула искорка надежды и тотчас погасла.
– Вы ещё не знаете её, Марьям, – сказал он и опять поник головой. – Ладно, я пойду. Заскучал, вот и зашёл. Не обессудьте.
Проводив Акчурина, Марьям и Иштуган некоторое время сидели молча, подавленные. Наконец Марьям поднялась и стала собирать со стола. Руки её мелко дрожали.
– Думаешь о людях одно, а на поверку получается другое, – покачал Иштуган головой. – Я-то воображал, что, имея такую красавицу жену, Аван-абы чувствует себя счастливейшим человеком в мире. А он…
– Верить не хочется… – никак не могла успокоиться Марьям. – И отчего это так?.. Люди сами разрушают своё счастье… Ведь жизнь не приходит дважды. Вместо того чтобы жить красиво…
И Марьям, пряча от мужа полные слёз глаза, взяла посуду и ушла на кухню.
Когда Сулейман переступил порог директорской квартиры, первый человек, которого он увидел, была Ильшат, что-то оживлённо обсуждавшая в передней с тремя мужчинами. Сулейман кивком головы сухо поздоровался с ними.
Все трое были ему хорошо знакомы. Один из них – начальник снабжения на «Казмаше» Маркел Генрихович Зубков, другой – заведующий складом Хисами Ихсанов, третий – грузчик автомашины Аллахияр Худайбердин. Хотя все они были примерно одного возраста – средних лет, но внешне резко отличались друг от друга. Маркел Генрихович, с виду заправский интеллигент, холёный, вежливый, рот полон золотых зубов. Вечно тяжело сопевший Хисами, с плоским лицом, водянистыми глазами и красным, как свёкла, носом, походил на старорежимного торговца мясом. Казалось, его непомерно раздавшееся вширь туловище вот-вот поглотит голову, он уже не в состоянии был смотреть прямо перед собой, как смотрят все люди, его выпученные глаза всегда блуждали где-то поверху, словно искали петлю, чтобы сунуть голову. Аллахияр был попросту малоумок, не удался и внешностью. Уродливой фигурой он смахивал не то на старую обезьяну, не то на кривое дерево, иссохшее на корню. Большая голова сзади точно срезана, толстые влажные губы отвисли, глаза бессмысленно выпучены, точно у овцы, заболевшей вертячкой.
Маркела Генриховича и Хисами Ихсанова Сулейман знал мало – такие работники на заводе слишком часто менялись, но об Аллахияре Худайбердине знал всю подноготную. Аллахияр был младшим сыном известного в прошлом казанского миллионщика Худайбердина, прогремевшего некогда на всю округу своими скандальными похождениями и кутежами.
Худайбердины придерживались дикого обычая: если выдавали замуж девушку, то непременно, чтобы не ушло на сторону богатство, за сына самых близких родственников; если брали невестку в дом, то обязательно дочь ближайших своих родичей, чтобы не вошёл в дом Худайбердиных чужой человек, и не считались при этом с возрастом жениха и невесты, а тем более с их желанием. Зачастую семнадцати-восемнадцатилетнюю девушку выдавали за седеющего вдовца, молоденького парнишку женили на засидевшейся в девках, а то и вовсе на вдове. Болтали даже, что двое братьев Худайбердиных
