к моей матушке, мама начинает увещевать: «Иди, мой хороший, и в гостях побываешь, и деньги будут не лишними». Не послушаться матери невозможно, иду, играю.
Весь фольклор Оренбуржья, хранящийся в памяти народной, мною освоен, сыгран, ни одной незнакомой мне мелодии не осталось. Некоторые из мелодий мне не нравятся, во время игры они наводят тоску. Я думал, что от многократного повторения музыка теряла новизну.
Каких только гармонистов нет среди народа?! Меня же их игра вовсе не удовлетворяла. Когда их слушаешь, тоска берёт. Если я появлялся там, где играли на гармони, музыка умолкала; гармонисты, стесняясь играть при мне, друг другу шёпотом говорили, вон, мол, Бату пришёл. В те годы я уже был молодым музыкантом, освоившим гармонь до такой степени, что на этом деле собаку съел.
Тогда я взял в руки скрипку. Начал самостоятельно играть и однажды превратился в скрипача Бату. Возможно, я бы и не сумел освоить скрипку, да мандолина помогла. Я неплохо играл на мандолине. Сходство аппликатур мандолины и скрипки облегчало моё обучение.
Когда исход Великой Отечественной войны определился в нашу пользу, жизнь в городе несколько облегчилась.
В 1944–1945 годах в Клубе железнодорожников организовался самодеятельный театральный коллектив. Руководителем стал Махмут Нафеевич Саттаров (Тупикский). К слову, режиссёр был коммунистом и настоящим воспитателем. Творческую деятельность он начинал с оставшимися в Оренбурге от труппы первого театра известными артистами Р. Кушловской, Ф. Камаловой, Ф. Ильской, Х. Абжалиловым. Перечисленные выше актёры уехали из Оренбурга в Казань и стали там прославленными звёздами татарской сцены. А Махмут Саттаров остался, сохранив верность родному краю.
Более полувека на сцене
Наш драматический коллектив поставил на сцене много пьес татарских писателей: «Первое представление» Г. Камала, «Галиябану», «Милая возлюбленная», «Белый калфак» М. Файзи, «Подёнщик Ахмет и его красивая жена» М. Амира, «Хаджи эфенде женится» Ш. Камала и др.
Вместе с исполнением отдельных ролей я обеспечивал музыкальное сопровождение спектаклей, играя на разных инструментах из-за кулис. Музыкально-концертная часть нашего самодеятельного коллектива была достаточно сильной. Концерты состояли из двух отделений, потому что желающих в них участвовать было много, программа составлялась обширная. На музыкальных инструментах исполнялись татарские и башкирские мелодии.
Однажды, объединившись 5–6 человек, мы создали ансамбль. Это исходило из моего старания создать нечто похожее на оркестр, найти новые тембральные звучания. Руководить, учить некому, поэтому играем мелодию все вместе и в одной тональности. Публика принимает хорошо, но я не чувствую удовлетворения. Почему так?
Вот слушаешь радио, мелодия растёт, потом угасает, затем вновь возникает, сменяясь другой мелодией. А мы так играть не можем, нас обучить некому, да и репертуар наш беден. На одних народных мелодиях далеко не уедешь, хотя и требуют
