на фуршет глазели, а его величество над всеми восседал на троне. Тодор, заметив нас, едва заметно кивнул и тотчас в зале воцарилось полное молчание. В этой тишине мне казалось, что мое сердце стучит так громко, что каждый второй оборотень сейчас начнет оборачиваться и цыкать на меня.
И они действительно оборачивались на меня, принюхивались, морщили свои носы или скользили по мне презрительным взглядом. Лучше бы уж цыкали. И такая злость меня взяла за их надуманное превосходство, разве я виновата, что меня занесло в эту волчью глушь? Вот я горжусь, например, что я просто человек, возьму и выиграю их отбор всем волкам назло. Будете у меня по струнке ходить и тапки в зубах приносить! Маша взяла меня за руку и это сразу сбавило мои воинственные обороты. Малышке ведь тоже страшно, главное, это ее успокоить, а уж вместе мы прорвемся.
Церемониймейстер, неизвестно откуда очутившийся за нашими спинами, завопил почти в самое ухо о прибытии первой невесты – Виктории. Захари подал мне руку, а из толпы грациозно вышли два огромных белых хищника к нам. Такой процессией мы и шли в центр зала: я за руку с Захари, Маша по моим пятам, и два полярных волка по бокам от нас. Гости и жители логова улыбались нам, но в каждой улыбке я видела хищный оскал. Они бы с большей радостью мной поужинали, чем смотрели на меня, посягнувшее на их святое.
Тем временем, то самое святое встало с трона и подошло к нам, вежливо поклонилось и…, и почему все смотрят на меня? Захари с натянутой улыбкой, что-то шипит сквозь зубы, а его глаза как флюгера мечутся в разные стороны. Ах, реверанс! Неумело присела в реверансе перед альфой, призвав для этого всю свою грацию и умения.
Тодор оценил мой реверанс чуть приподнятыми в улыбке уголками губ, после чего взял мою правую руку и едва ощутимо коснулся губами пальчиков. Ох, приятно! И эти лицемеры мне говорили, что им чужды расшаркивания, вежливость и традиции нашего мира? Ну-ну!
С левой стороны от трона альфы, на одинаковом расстоянии друг от друга стояли табуретки, иными словами это столярное чудо и не назвать, для претенденток на сердце альфы. Расстояние между ними было почтительным, наверное, чтобы соперницы раньше времени в драку не влезли. Кто их поймет, хищниц этих. Мне пришлось сесть на королевский табурет, а Захари встал за моей спиной. Машенька же с двумя мохнатыми провожатыми осталась в стороне, и ей явно было удобнее, чем маме. Один из волков прогнулся ей под ноги, заставляя ее сесть ему на спину, а второй стоял сзади, чтобы Маша могла на него облокотиться. Мой бесстрашный ребенок гладил зверюшек, а те млели и старались не двигаться, чтобы ребенок не слетел со спины.
– У полярных волков очень давно не рождались девочки, – ответил Захари на мой немой вопрос. – Они ее не обидят, не бойся.
«Это я вас всех обижу за Машу, бойтесь», подумала я.
Отвлекшись на Машу с ее новоиспеченными няньками, я упустила из внимания появление новой невесты, хотя она и так была мне уже хорошо знакома. Ивет горделиво шагала под руку со средних лет мужчиной, внешне очень похожим на саму женщину. По бокам от них также шли двое волков, но тундровых:
