И не подумаю. Даже пытаться не стану – все равно не пустят. Заразным туда вход закрыт, ты сам видел.
В ее упрямстве сквозил тупой, животный страх. Наверное, так чувствует себя каждая женщина, внезапно обнаружив странное уплотнение в левой груди.
– Пустят, я волшебное слово знаю. – Лазарь вернулся в гостиную и присел перед ней на корточки. В огромных васильковых глазах уже дрожали слезы, волосы грязным колтуном лежали на плече, луковицеобразное лицо осунулось и выглядело совсем измочаленным. – Пойми, ты больна. – Он взял ее руки в свои. – В лагере тебе помогут, а здесь ты зачахнешь и умрешь через день или два. Тогда мне придется выбросить твой труп из окна, потому что скоро он начнет разлагаться, а это антисанитарно. Мясо сглодают внизу прокаженные, а кости оставят обсыхать на солнце.
Он намеренно пугал ее, стараясь вызвать отвращение к своему незавидному будущему, чтобы до нее, наконец, дошло – отсидеться не получится. Сейчас она стоит перед зеркалом в ванной, ощупывает левую грудь и где-то на задворках отупевшего от страха рассудка понимает – чтобы исключить худшее, придется ехать в больницу.
– Нет. – Яника до белизны закусила нижнюю губу. Потом отдернула от Лазаря руки и пронзительно закричала: – Отстань от меня! Отстань, дурак! Уйди! Прошу, уйди в лагерь и оставь меня в покое!
Конечно же, страх взял вверх. Это не страшно, первый раунд всегда за ним.
В голове у Лазаря прозвучал голос Дары:
«Я здесь, Сенс тоже рядом. Что у вас происходит?»
– Ты идиотка, – спокойно сказал он. – Но, раз ты остаешься, я тоже никуда не пойду. Через несколько часов лагерь покинет город. Еще через неделю у прокаженных на улицах не останется еды, и тогда они найдут меня. Знаешь, как голод обостряет нюх?
Входная дверь вздрогнула под ударом невероятной силы. Лазарю показалось, что она обязана была вылететь вместе с петлями из рамы. Второй удар свидетельствовал о том, что дверь на месте. Лазарь выскочил в прихожую и припал к глазку. В этот же миг дверь сотряслась в третий раз, заставив его отпрянуть.
– Ты не поверишь, но это твой сосед… – сообщил он, вернувшись в комнату. – Похоже, ты пришлась ему по вкусу. И он явно хочет добавки. Ну что, еще не передумала?
Она была напугана – сильно напугана. Выдавали расширившиеся до предела глаза, частое дыхание. С припухших, как после долгих поцелуев, губ сошла кровь. Бог знает скольких усилий стоило ей в очередной раз упрямо замотать головой.
Терпение Лазаря лопнуло.
– Послушай! – вскричал он. – Послушай! Здесь нет тамбура, как у тебя дома. Эта тварь берет разбег прямо с лестничной площадки! Очень скоро она сюда вломится!
– Пускай. – На бескровных губах заиграла неуместная, почти циничная улыбка. – Посмотрим, что ты будешь делать теперь.
Лазарь застыл на месте как громом пораженный. Где-то за плечом Дара от всей души поносила Янику. Еще дальше, за несколько метров от него, по стенам прихожей прокатывались гулкие вибрации, волна за волной набегавшие на мол его самообладания,
