болезненно укусив ее за язык. Тася почувствовала, как рот наполняется кровью. Холодное лезвие прикоснулось к коже на груди. Она вскрикнула, но боли не было. Просто стало чуть легче дышать. Демон перерезал по очереди лямки бюстье, а потом вспорол и саму ткань.
Она снова вскрикнула и попыталась закрыться, но стальные пальцы Армеллина все так же удерживали ее руки в захвате за спиной.
– Какая грудь! – одобрил Дэмиан, накрывая ладонями мягкие полушария. Чуть сжал, наслаждаясь шелковистой кожей, и прильнул губами к соску.
Тасе показалось, что ее тело прошила короткая сладостная молния. Против воли она тихо застонала и услышала довольный смех над ухом. А мгновением позже ощутила, как второй сосок накрывает другой жадный рот.
По телу прокатилась жаркая дрожь, а потом разлилась томительная слабость. Два рта, нежно прикусывавших и ласкавших ее грудь, заставили Тасю застонать.
«Что со мной? – вспыхнула где-то на отголосках сознания отчаянная мысль. – Разве мне должно быть так приятно?»
Разве можно получать удовольствие от насилия? Или это не было насилием?
Внезапно ладони, удерживавшие ее руки за спиной, разжались. Прохладные пальцы скользнули по коже шеи, ласково заставили приподнять голову. Самый холодный и суровый из трех хозяев Таси, не выказывавший до этого по отношению к девушке ничего, кроме брезгливости и равнодушия, склонился над ней, чтобы поцеловать.
Его губы были нежными. Армеллин целовал свою жертву так бережно, почти что робко, что Тася вспыхнула и сама потянулась ответить на поцелуй. Ей вдруг показалось, что этот неулыбчивый демон – единственный из всей троицы, кто видит в ней нечто большее, чем игрушку.
И когда он оторвался от нее, на мгновение ей почудилась, как в фиалковых глазах за стеклянной преградой очков мелькнула горечь. А потом его губы скользнули ниже.
Она закрыла глаза и застонала. Слишком много всего обрушилось на нее. Она чувствовала страх, отчаяние, стыд, возбуждение – все одновременно и сразу. Эта безумная мешанина эмоций была непереносима. И Тася сделала единственное, что могла.
Смирилась. Отпустила контроль. Отдалась воле демонов и зову собственного тела.
Все слилось в ошеломительном и неимоверно стыдном удовольствии. Кто ласкал сейчас ее грудь, сладко сжимая соски? Кто целовал горячими губами нежную кожу, чуть выше края оставшегося чулка? Кто опалил дыханием живот, лизнул ямку пупка и провел языком ниже?
Не было ни желания, ни сил, ни права сопротивляться тому, что новоявленные хозяева делали с ней. Остался только обжигающий стыд и мучительное наслаждение. И она растворилась полностью в этим нестерпимом стыдном удовольствии, стонала и всхлипывала, не пытаясь сдержать криков.
Чьи-то руки – Раум? Дэмиан? – избавили ее от остатков одежды. Не переставая ласкать и гладить, отстегнули и скатали второй чулок. Сняли трусики и пояс.
Стройное обнаженное девичье тело извивалось и вздрагивало в объятиях трех одетых мужчин. Тася почувствовала, как ей разводят колени
