Янки, но те времена давно миновали. Для молодежи, заменившей прежних летчиков, он попросту Кэри. К нему относятся с уважением, но и с некоторой отчужденностью, и не спускают с него глаз.
Кэри знал причину. Однажды, внезапно войдя в столовую, он услышал обрывки разговора:
«Как долго Кэри сумеет продержаться? Даже если ты сделан из стали…»
И все такое прочее. Когда он наконец сломается? Сколько еще ему будет везти? Надолго ли хватит силы духа?
Естественно, кое о чем парни догадываются. Но обо всем догадаться не могут. Они не знали, каково это – остаться единственным из первого состава эскадрильи. Они не знают, каково это – видеть, как уходят один за другим друзья.
О’Мэлли убит над Дюнкерком. Смит и Читтенден – факелы в небе над Дувром. Капитан Уэлш с воплем падает в Темзу. Молодые не представляют, каково это – видеть новые лица, сменяющие старые, слышать новые голоса вместо прежних.
И уж тем более они не догадываются, какой ужас должен испытывать последний уцелевший. Черные ночи, полные размышлений: не является ли он сам неким проклятием, обрекающим других на смерть? Неотступное ощущение, будто его собственная удача подходит к концу. Будто он в буквальном смысле живет взаймы…
Рядом с Кэри взвизгнули тормоза.
– Подвезти? – спросил голос.
Кэри очнулся.
– Да, пожалуй.
– Куда?
Кэри объяснил.
– Как раз проезжаю мимо, – сказал водитель.
Кэри пригляделся к нему. Явно из клерков – одет недорого, но опрятно, уже немолод. Седина на висках, потертый воротник пиджака и слегка обтрепавшиеся манжеты рубашки.
Кермит легко мог представить жилище этого человека до того, как начались бомбежки. Собственный домик с цветами в саду. Может быть, розы? Да, решил Кэри, наверняка розы.
– Приходится спешить, – сказал водитель. – Вечером снова повезу старуху и детей из города.
– Вполне разумно, – кивнул Кэри.
– Недосыпаем малость, – продолжал водитель. – Но ничего, справляемся.
Негромко гудел двигатель, то и дело покашливая. Дважды они останавливались, чтобы подобрать пешехода. Несколько раз приходилось объезжать огороженные веревками участки, где лежали бомбы с часовым механизмом, и заваленные обломками зданий улицы.
Кэри расслабился, погрузившись в мысли; он едва слышал разговоры троих попутчиков. Вспоминал полувнятные слова, проникавшие сквозь бинт:
«Это был фон Раусниг. Я сбил одну из его приманок, но он меня поджег…»
Кэри не спросил у Регги, почему тот не выпрыгнул с парашютом. Наверняка для этого имелась причина. Вероятно, он пытался избежать катастрофы, спасти машину.
Так это был фон Раусниг!
– Через пару часов они должны вернуться, – сказал водитель.
– Кто? – спросил Кэри.
