style="font-size:15px;"> Она послушалась. Нас провели через приёмную, где пылинки плясали в лучах света, проникающих через плюшевые шторы на окнах, в арестантскую. Это оказалась клетка, огороженная толстыми решётками в дальнем углу зала. Один из полицейских с почтением пригласил нас войти за решётчатую дверь и повернул ключ в замке. Потом сказал:
– Прошу прощения, госпожа Кленова.
– Кленовская, – прошипела я. – Начальство позовите! То, что повыше Трубина.
– Как вернутся с доследования, – кивнул он и ушёл.
Я села на шконку и вздохнула. Огляделась. Мы в углу, тут никого нет, если покричать – может, и услышат. Или нет. Авдотья молится рядом. Ладно, подождём, когда начальство вернётся с доследования.
Похоже, я даже задремала. Было с чего – ночь не спала, потом старуху встретила, безо всякого отдыха попёрлась в заведение… Очнулась от звяканья ключа в замке. Подняла глаза и увидела Трубина, который вошёл в арестантскую. Так-так, опять он? А где его начальство?
Об этом и спросила, но полицейский чин усмехнулся и ответил, как будто промурлыкал:
– Ну зачем вам моё начальство, госпожа Кленовская? Я пришёл предложить вам сделку.
– Какую сделку?
– Очень выгодную для вас, э-э-э…
Он явно ждал, что я ему представлюсь, но я не предоставила этому типу такое удовольствие. Спросила:
– Конкретнее?
– Госпожа Кленовская, я могу выпустить вас и прекратить всякие следственные действия за одну маленькую услугу…
Он придвинулся ближе, грубо нарушая моё личное пространство. Я хотела бы отодвинуться, но справа была решётка, слева Авдотья, а сзади шконка. Поэтому я вскинула лицо, отстраняясь, и ответила:
– Хотелось бы знать, какую услугу вы от меня хотите.
– О, сущий пустяк, госпожа Кленовская! Встретимся через час в номерах, и дело решённое.
Я только глаза распахнула, не веря своим ушам. Потом переспросила:
– Что?
– Да-да, моя прекрасная мадам, в номерах! Вы не останетесь обиженной, госпожа Кленовская…
И он придвинулся ещё ближе, совсем близко.
Я медленно стащила перчатку, отложила её на шконку.
Пощёчина прилетела ему в лицо, когда Трубин не ожидал. Отшатнулся. А я, выудив откуда-то из глубин памяти все просмотренные мною сериалы и прочитанные книги, крикнула:
– Подите прочь, сударь!
– Ах ты дрянь! – прошипел Трубин.
– Что здесь происходит?
Я выдохнула и оттолкнула Трубина подальше, чтобы рассмотреть подошедшего господина с тростью. Он оказался довольно молодым и симпатичным, с правильными чертами лица и небольшой бородкой, с пронзительными карими глазами. Пальто, котелок… Не начальство ли?
– Прошу прощения, эта профурсетка меня ударила, господин Городищев! – пожаловался Трубин. Городищев оглядел меня, Авдотью, которая тихо плакала в уголке шконки, Трубина. Сказал:
– Афанасий Николаевич, займитесь текущими
