как этот идиот надрез сделал.
– Ты что творишь? – заорал и соскочил со стула, Степан схватил за обе кисти и снова усадил меня на место. Даёт в руки тряпку, чтоб рот заткнул. И ослушаться не посмел, понимая, что все серьезно на самом деле.
– Не ссы, бес, – подбадривает и резко пальцем в ране надавливает, слышен щелчок и боль моментально проходит. Крепко зубами тряпку сжимаю, а затем сплевываю. Власов встал опять и вернулся уже с иглой и нитью. Замечаю в руках банку с пульверизатором, которой распыляет жидкость вокруг надреза, смывая кровь и мгновенно обезболивая место. Делает два стяжка, работа выполнена, наклеив поверх узелков пластырь.
– Ребро сместилось, образовалась гематома, жить будешь, – подмигивает мне, убирая свое добро на место, а окровавленные перчатки в урну под раковиной.
– Садист херов, – рычу на него. Но протягиваю руку и с благодарностью жму.
– Не скажу, что садист, Макс, но повидал достаточно. А самое хуевое, знаешь в чем? – выражение его лица напоминает мне задумчивого клоуна, от которых жутко, но, сколько в реальности этих клоунов повидал, уже мурашками тело не кроется. Я жду от него ответа, на заданный свой же риторический вопрос. Степан, словно очнулся и смотрит на меня: – Тебя бы в большинстве случаев, отшили в терапию с ушибом, когда, как делов на раз-два.
– Система, – констатирую.
– Ошибаешься, – ухмыляется, – если бы все проходили практику в морге, сам понимаешь, многое станет ясно в лечении и строении тела.
– Опять шуточки? – Степан любитель своих профессиональных подколов, поэтому я уже привык к его выходкам, в непонятном для меня стиле его мышления. Где он сейчас? С нами тут или у него своя реальность. Мертвая реальность. То самое царство, где он восседает на троне.
– Все может быть, – издевательски отвечает, затем скрестил руки на груди, и кивает головой в меня, будто я ему что-то должен ответить. – Где умудрился? Или считаешь, что я останусь без объяснения?
С удивлением смотрю на него, не ожидал такого напора. Ухожу в свою комнату, чтобы надеть футболку и не сверкать перед ним свои телом, ибо вселяет не очень приятные мысли, особенно с наличием скальпеля. Возвращаюсь на кухню, где Власов уже чай попивает. Сидит с довольным лицом, не хватает только девки сверху, чтобы оправдать его удовольствие, что он получает от испития напитка.
– С Владом был перепехон, – отвечаю на его ранее заданный мне вопрос, а сам поворачиваюсь спиной к другу и из верхнего шкафчика бутылку с ромом достаю. Откупориваю горлышко и залпом из бутылки делаю пару глотков, унимая теперь лёгкую ноющую боль. Слышу, как Степан чаем давится, оборачиваясь, наблюдая картинку маслом, где анатом себе рот ладонью вытирает, потому что забрызгался.
– Опять? – то-ли вопрос, то-ли возмущение. Соскочил, швырнул кружку в раковину, продолжая что-то себе под нос галдеть. Я же ещё раз прикипаю к бутылке, делая пару обжигающих глотков,
