стоянке «рынок» вновь предъявляют карту для пробивки на валидаторе. Мало того, проводники в автобусе забирают карту до конца поездки, чтобы, вероятно, вторично пробить тариф валидатором. Словно льготный пассажир передумал сходить на конечной остановке и снова уезжал по маршруту «село-город». Транспортники-предприниматели выторговали у отцов-законодателей способ заработать чуток больше, чем на провозе одного платного пассажира. Вам любопытно? Хотите знать?.. Не вашего ума дело. Вероятно, так сговорились власть и бизнес. Одни поставили условие дополнительной транспортно-маршрутной поездки, другие – возможности покрыть затраты на это.
В общем, и овцы целы, и волки сыты.
Сегодня автобус переполнен. На автовокзале на вечерний рейс места раскуплены. Но закон – есть закон, и автобус пошел по расписанию на рынок. Здесь-то и подсели к Матренычу две колоритные пассажирки. Место для одной из них зафрахтовали её товарки: «Зинулька, ты де?.. Да Тоська это… А мы уже в автобусе… Да я, Катюха и Гера Крахова. Тебе, птичка, место держим. Токо в заду мы… самом. Ага, пробивайся там…»
Другая, Новелла Ивановна, дама бальзаковского возраста, круглотелая, словно колодезная бочечка, обремененная тремя сетко-сумками, втиснулась на уступленное ей место, потеснив подобную себе, но пожилую пассажирку Марию Спиридоновну. Последней пришлось собственные две сетки водрузить на коленки. Дамы будто бы разрезинили пространство, втиснув тройной объем в двойное сиденье.
…Итак, Матреныч, зажатый в углу Тоськой, Зинулей, Катюхой и Герой, поперед себя был заперт Новеллой и Марией.
Автобус благополучно миновал ямочно-ремонтные асфальты города и вышел на загородную трассу. Сумерки сквозили в запотевшие окна. Водитель погасил огни салона. Пассажиры, рассредоточенные тряской и качками, похохатывавшие и чертыхающиеся, постепенно затихали. Товарки рядом не могли угомониться, переживая сумбур городского дня. Делились добытым впечатлением:
– Последний раз ездила… Хоть умру – не поеду.
– Так ты то кажин раз говоришь.
– …а ну их на… хутор.
– А я, дура, к снохе зашла. Говорит, чё приперлась. Иди за бутылкой. Вынудила – пошла ведь… Теперь каясь.
– А я думаю, чё это окна запотели.
– Новый маркет видели? Ну чисто ангар самолетный, даже три в одном… И все по тридцать девять…
– Как это?
– Цена на всех прилавках такая: что на крупу, что на рыбу в банках. Нахапала вот… – Гера вдруг привстала и попыталась двинутся в проход.
– Ты… куда это?
– Лучше постою…
Бабы недоуменно замолчали, не пытаясь даже уступить ей проход. Гера шевелила торсом и головой. Пошлепывала губами. Садилась и через секунду снова вставала.
– Погоди, че ты… Поплохело, чё ль?
– Да
