А потолки?
– После собрания успеешь. Надеюсь, ты патриот. Хочешь родине помочь? Хочешь, язви тебя, только сам об этот, вижу, не решил. Пора подключаться.
– А женщины в видеосалон с кем ходют?..
– Не с мужем же. Ты достойный кандидат. Так идешь в… «Геолог»?
Отказывать Якличкину было не с руки. Шкалик поселился в его квартире, обустроенной когда-то под контору СибНИИЦАЯ[1], расположив к себе уфолога-геофизика-ученого единственным – случайным! – разговором про Зелененького и чудесное избавление от пожара в Борзе. Благоустроенное жильё! Тахта, туалет, душ… Чай с печеньками. Питаться приходилось покупными пирожками и постными угощеньями случайных встреч с закадыками… За проживание денег Якличкин не брал, выговорив свой интерес в ремонте обветшавшей квартиры. Шкалик согласился, выторговав в свою пользу «покупку материалов за счет заказчика».
– Есть ещё час до начала. Послушай мои тезисы выступления, может, что посоветуешь?
– Не обещаю.
Якличкин отпил глоток остывшего чая, стал читать текст с только что отпечатанных листков.
«Эпоха Перестройки – поминки по Развитому социализму. Скорбное торжество на весь причастный свет. Зачин крушения человеческого сообщества в условиях сравнительно-мирного сосуществования этносов планеты.
С чем сравнить совершающийся катаклизм? Может быть, с оживлением иллинойского вулканизма? С парниковым потеплением и таянием ледников Ледовитого океана? Со вздыбившимся Чернобылем, условно-укрощённым на какое-то время железобетонным чудищем – Саркофагом?
Все началось промозглым днем незабвенного декабря, на помпезных похоронах Генерального секретаря ЦК КПСС СССР Леонида Брежнева. Гроб с его телом, препровождаемый к погребальной аллее величественным ритуалом прощания, в последнее мгновение акта великодержавные могильщики едва не уронили в могильную яму, заставив суеверно вздрогнуть всё мировое сообщество, сгрудившееся у Кремлевской стены, вокруг Красной площади советской столицы, у экранов телевизоров прогрессивного человечества.
Гробовой скрежет расколол эпохальную тишину Застоя. Крушение началось…»
– Я могу сказать?
– Что такое?
– Ты совета ждешь?
– Уже созрел? По существу, или по процедуре? Ну, валяй…
– Безапеляционнный взгляд у тебя на современную историю, не находишь? Похороны генсека, как гонг старта для… крушение всей картины мира.
– Это диспут. В зале «Геолога», в пылу дискуссии спросишь, ладно? Пока продолжу.
Сокрушительная работа реформаторской мысли страшнее атомной войны. Казалось, гуманистическая идея «равенства, братства и свободы», возбудившая умудрённый честолюбивый мозг, плюхнувшись в евроазиатское болото, способна осчастливить равнодушное человечество, претворив в жизнь грандиозные планы скоропалительных
